Реставрационная деятельность п д барановского. Хороший человек эпохи диктатуры

Дмитрий Роальдович Барановский является разносторонней личностью, постоянно стремится к самосовершенствованию. Его отличает высокая работоспособность, стремление доводить начатое до конца, принципиальность и активная жизненная позиция.

Родился 01 октября 1969 г. в Москве. После окончания в 1986 г. средней школы поступал в летное училище. Затем был призван в ряды Советской Армии. Срочную службу начал в учебной части ВДВ под командованием Героя Советского Союза Солуянова А.П. (Узбекистан г. Фергана), после которой изъявил желание служить в Афганистане. Дальнейшую службу проходил в 9 роте 345-го отдельного парашютно-десантного полка под командованием Героя Советского Союза Востротина В.А., о которой режиссер Бондарчук Ф.С. снял одноименный художественный фильм. После вывода советских войск из Афганистана принимал участие в урегулировании этнических конфликтов на территории Грузии, Армении и Азербайджана. Был награжден правительством ДРА медалью «От благодарного афганского народа» (1989 г.).

После демобилизации Дмитрий активно занялся предпринимательской деятельностью. В период 1990-1995 гг. работал сначала руководителем отдела, а впоследствии директором по маркетингу в туристической компании «Американский клуб путешествий». Параллельно с работой Дмитрий продолжил свое образование, поступив на вечернее отделение Академии народного хозяйства им. Г.В. Плеханова (1991-1995гг.). В дальнейшем Дмитрий Роальдович занимал руководящие должности в различных коммерческих и государственных компаниях, проявив себя как эффективный управленец.

* 1995-1996 гг. - исполнительный директор предприятия ОАО «Русский мех» (г. Москва).

* 1996-1998 гг. - заместитель генерального директора ГУП «Московское производственное предприятие Автообслуживания».

* С июля 1999 г. - вице-президент консалтинговой компании ООО «Международная группа Сигма» (с января 2003 г. - ООО «Сигма-Консалтинг»).

* С сентября 2004 г. - заместитель генерального директора оборонного предприятия ОАО «РАТЕП» (холдинг ПВО «Алмаз-Антей»).

* 2006 – 2009 гг.- занимал должность заместителя директора по развитию ФГУП «НИИСК имени академика С.В. Лебедева» (г. Санкт-Петербург).

Несмотря на высокую загруженность Дмитрий Барановский продолжил свое образование, закончив в 2001 году курсы МВА при Высшей коммерческой школе Министерства экономического развития. В 2004 году он защитил кандидатскую диссертацию по экономике.

Дмитрий Роальдович Барановский является разносторонней личностью, постоянно стремится к самосовершенствованию. Его отличает высокая работоспособность, стремление доводить начатое до конца, принципиальность и активная жизненная позиция. Эти качества он унаследовал от своего деда, выдающегося генетика члена-корреспондента Академии наук СССР, лауреата Ленинской премии, Героя Социалистического Труда Рапопорта И.А. (http://www.rapoport-genetika.ru/course/war/?id=52).

Помимо трудовой деятельности Дмитрий Барановский активно участвует в общественной жизни, занимается благотворительностью. Он является 1-м заместителем Председателя Совета Московского городского отделения Всероссийской общественной организации ветеранов «Боевое братство», заместителем председателя правления межрегиональной общественной организации «Справедливость», а также членом инициативной группы по созданию Общественного совета по сохранению и восстановлению культурно-природного комплекса на Соловках.

Дмитрий Роальдович является православным и глубоко верующим человеком. За счет личных средств он помогает восстанавливать православные

храмы в ряде деревень Псковской и Вологодской областей, при его активном участии начался процесс восстановления православно-исторического комплекса Патриаршее Подворье в Сокольниках (Храма Рождества Иоанна Предтечи в Сокольниках), на базе которого создается Центр по духовному и патриотическому воспитанию молодежи. Барановский участвовал в организации духовно-патриотической акции «Соловецкая свеча» и ежегодного фестиваля классической музыки "Музыкальный квартал" в Москве в День города.

Много времени и сил Дмитрий Роальдович уделяет военно-патриотической деятельности. Он активно участвовал в организации благотворительных акций для детей Южной Осетии и спортивных соревнований в г. Грозном. Оказывал помощь Московскому центру реабилитации инвалидов боевых действий (Дом Чешира), Управлению Министерства обороны РФ по увековечиванию памяти погибших защитников Отечества и Военно-мемориальному центру Вооруженных Сил России. Участвовал в организации Дня ВДВ в российской столице. Дмитрий Барановский работает над созданием Центра военно-патриотического воспитания на базе школьного музея в СОШ №780 в Москве, музея ВДВ и сил специального назначения им. Героя Советского Союза В.Ф. Маргелова. Активно участвовал в организации памятных акций «Свеча памяти. 22 июня», турнира по мини-футболу ГСН «Вымпел» в августе 2009 года. Благодаря Дмитрию Барановскому была достигнута договоренность с ведущей российской компанией «HeadHunter» о трудоустройстве ветеранов и инвалидов боевых действий, организованы благотворительные акции «Мобильный ветеран» и «Льготный интернет» для ветеранов ВООВ «Боевое братство», помогал при создании памятников погибшим бойцам Сергиево-Посадского ОМОНа в г. Сегиев Посад и на месте гибели милиционеров в Заводском районе г. Грозный. Барановский оказывает шефскую помощь правоохранительным органам и в частности 46-й бригаде Внутренних войск МВД, дислоцирующейся в Республике Чечня, сам неоднократно бывал в горячих точках на Северном Кавказе.

За свою активную деятельность Дмитрий Роальдович Барановский неоднократно награждался государственными и ведомственными наградами:

* Медаль Министерства внутренних дел Российской Федерации «200 лет МВД России» (2002 г.)

* Медаль Министерства Обороны Российской Федерации «За воинскую доблесть» II cтепени (2004 г.)

* Медаль Министерства обороны РФ «За трудовую доблесть» (2006 г.)

* Медаль Министерства обороны РФ «За укрепление боевого содружества» (2006 г.)

* Медаль Министерства обороны РФ «Генерал Армии Маргелов» (2007 г.)

* Медаль Федеральной службы исполнения наказаний «За вклад в развитие уголовно-исправительной системы России» (2008 г.)

* Медаль Министерства обороны РФ «За заслуги в увековечивании памяти погибших защитников отечества (2008 г.)

Дмитрий Роальдович женат, воспитывает двух дочерей. Он по-прежнему увлекается спортом, отдавая предпочтение экстремальным видам (парашютизм, альпинизм, горные лыжи). По характеру сдержан, целеустремлен, но в решении спорных вопросов способен проявлять твердостью. Склад ума – аналитический, хороший организатор. Дмитрий Барановский ведет аскетический образ жизни, изучает религиозную литературу, философию, является поистине эрудитом в вопросах истории и общественно-политической тематике, увлекается классической музыкой.

Istorikov.ru/index.php/sssr/12-kto-spam-khram
но без иллюстраций.

Человек, спасший храм Василия Блаженного

Собор Василия Блаженного спас от разрушения Пётр Дмитриевич Барановский.

В восьмидесятых годах прошлого столетия прочла в журнале "Семья и школа", что собор Василия Блаженного от разрушения спас Пётр Дмитриевич Барановский, архитектор, реставратор памятников древнерусского зодчества, основатель музея в Коломенском и Музея имени Андрея Рублёва в Андрониковом монастыре. Он послал телеграмму И.В.Сталину с призывом не разрушать храм.

Вот что рассказала его дочь, Ольга Петровна Барановская:

«Он спас около 90 церквей. Он мне рассказывал, как спасал храм Василия Блаженного. Каганович говорит: «Петр Дмитриевич, обмеряйте Василия Блаженного – мы будем его сносить». Или его хотели в Америку продать. И Петр Дмитриевич: «Как!? Какое Вы имеете право!? Да это святыня!» - разного наговорил, вышел из кабинета и хлопнул дверью. Дошел до Главпочтамта и написал телеграмму: «Москва. Кремль. Товарищу Сталину. Прошу предотвратить уничтожение Храма Василия Блаженного, так как это принесет политический вред советской власти». Где-то писали, что он там заперся вместе со мной, но я этого от него ничего не слышала. Я знаю, что он действовал как официальное лицо".

Со стороны архитектора это был жест отчаяния. Сталин прислушался к мнению архитектора. Снос собора был отменен.

"Барановского потом арестовали. Это было вызвано противодействием архитектора властям, желавшим лишить Москву одной из самых почитаемых святынь - собора Покрова что на рву (храма Василия Блаженного на Красной площади)".

Вот что о Петре Барановском сообщают те, кто знал архитектора лично

С 31 октября по 1 ноября 2008 года по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси АлексияII в храме Воскресения Христова в Кадашах в рамках Вторых Кадашевских чтений состоялась конференция, посвященная памяти Петра Дмитриевича Барановского. Организаторами конференции стали храм Воскресения Христова в Кадашах и Общество Ревнителей Православной культуры.

Пётр Дмитриевич Барановский (1892-1984) - известный реставратор, в годы советской власти совершивший настоящий подвиг, спасая памятники архитектуры. Так, он спас от разрушения храм Василия Блаженного. По его чертежам был восстановлен Казанский Собор на Красной Площади, построенный в память освобождения Москвы от поляков в 1612 году, в день, который сегодня празднуется, как День народного единства. Он открыл способ реконструкции разрушенных зданий по сохранившимся в кладке обломкам кирпича (так называемым хвостам), первым стал вводить железобетонные связи в каналы, оставшиеся от сгнивших деревянных частей, занимался проблемами консервации руин, восстановления фрагментов упавшей кирпичной кладки. По его инициативе создан музей Андрея Рублева и первый в России музей под открытым небом в Коломенском. О деятельности отца, сначала на конференции, а потом – в беседе с нашим корреспондентом рассказала Ольга Петровна Барановская:

«Он спас около 90 церквей. Он мне рассказывал, как спасал храм Василия Блаженного. Каганович говорит: «Петр Дмитриевич, обмеряйте Василия Блаженного – мы будем его сносить». Или его хотели в Америку продать. И Петр Дмитриевич: «Как!? Какое Вы имеете право!? Да это святыня!» - разного наговорил, вышел из кабинета и хлопнул дверью. Дошел до Главпочтамта и написал телеграмму: «Москва. Кремль. Товарищу Сталину. Прошу предотвратить уничтожение Храма Василия Блаженного, так как это принесет политический вред советской власти». Где-то писали, что он там заперся вместе со мной, но я этого от него ничего не слышала. Я знаю, что он действовал как официальное лицо". /Ольга Петровна Барановская, дочь архитектора Пётра Дмитриевича Барановского/.

Андрей Вознесенский, поэт, также оставил воспоминания о том, как был спасен храм Василия Блаженного (опубликовано это в «Литературной газете»). Он рассказывал со слов архитектора Жoлтовского, который входил в комиссию по реконструкции центра Москвы (а Вознесенский окончил архитектурный институт, видимо, там и услышал эту историю), как его пригласили на собрание в политбюро, где решался вопрос о храме Василия Блаженного. Входит Сталин, все члены Политбюро, вносят макет Москвы, Каганович берет храм Василия Блаженного и его убирает. Для проезда танков на парадах. Сталин берет и ставит макет храма обратно: «Паставь на мэсто». Секретарь Сталина Поскребышев перед этим получил телеграмму Барановского и доложил ее Сталину. Поэтому Сталин и сказал: «оставить». А Петра Дмитриевича в 1933-м арестовали по 58 статье как врага народа, шпиона.

Сидел он в лагере в Мариинске три года. Там он строил музей, который по силуэту напоминает храм. Только без креста. Круглый купол и четверик на восьмерике».

После ссылки Петру Дмитриевичу не разрешили жить в Москве, и он поселился в Александрове. Он продолжал свою деятельность, например, приезжая в Москву рано утром, тайно снимал Казанский собор из окна Исторического музея. Потом вечером возвращался на перекличку. Благодаря этой его работе в 1994 году Казанский собор удалось восстановить. Надо отметить, что храм восстановлен на сохранившемся фундаменте, для постройки использовался старинный большемерный кирпич, так что называть его новоделом – не вполне корректно.

После войны Пётр Дмитриевич Барановский пытался привлечь дочь Ольгу к своей работе. Они ездили во Владимир, в Суздаль, Юрьев-Польский. Она помогала делать макет Духовской церкви в Троице-Сергиевой Лавре. Петр Дмитриевич сделал открытие - когда он раскрыл купол, то оказалась, что он не цельный, там была звонница.

Ольга Петровна Барановская: «Какая борьба была при строительстве гостиницы «Россия», чтобы сохранить здания Английского посольства и храмы, стоящие около этого места! К тому же по проекту «Россия» должна быть в два раза выше. Вы можете себе представить себе этот ящик над Кремлем!? А когда построили гостиницу, то они говорили «как мы хорошо вписали современную архитектуру в древний ансамбль». А о том, чья это заслуга, молчали.

Была одна коллегия министерства культуры, заседание вела Фурцева. Она сделала сообщение, совершенно секретно: Иван Великий дал крен. Для Дворца съездов вырыли пятнадцатиметровый котлован, который перерезал все источники на кремлевском холме. А все кремлевские соборы, здания Кремля стоят на дубовых сваях, которые «живут», только если есть вода. И когда вода ушла, то все это поехало. В конце концов, Политбюро приняло предложение мастерской Петра Дмитриевича вырыть котлован и залить стеклобетоном, чтобы Иван Великий, не дай Бог, не наклонился, не превратился в Пизанскую башню.

Петр Дмитриевич был человеком прямым и мог в лоб сказать человеку, что он думал о нем, что никому не приятно.

Он был человеком чрезвычайно убежденным и волевым. Когда он верил в какую-то идею, никто его не мог остановить. Но в то же время он был дипломатом. Он был вынужден общаться с различными подонками во власти, считавшими, что законы созданы для того, чтобы их нарушать, и у него все кипело внутри - но он продолжал с ними говорить, чтобы не повредить делу, спасти тот памятник, который они хотели уничтожить. И иногда эти люди, совершенно далекие от культуры, после разговора с ним светлели. Например, однажды секретарь райкома партии в Дорогобуже от избытка чувств, не зная, как их выразить бросился к нему и стал его сжимать в своих объятиях.

Наша семья распалась, когда я была еще маленькой, я осталась жить с мамой в коммунальной квартире, а Петр Дмитриевич жил в комнате в Новодевичьем монастыре. Но когда отец в конце жизни был нездоров и не мог активно работать, я стала более близка к нему, проводя с ним больше времени. Когда я познакомилась с его архивом, то прониклась огромным уважением к отцу, даже восторженностью. Увидев перечень работ собственноручно им составленный, я была потрясена, в голове не укладывается, как за непродолжительную творческую жизнь один человек мог столько сделать? Благодаря Петру Дмитриевичу сохранился дом Даля. Ведь он не был архитектурным шедевром. Просто маленький такой домик шел на снос, и только благодаря заступничеству Петра Дмитриевича его не снесли.

В Новом Иерусалиме он проводил огромную работу, там существует музей, который он основал. Когда там взорвали барабан храма, который строил Растрелли, то Петр Дмитриевич восстанавливал здание не в том виде, в котором оно было при Растрелли, а в том, которое было в XVII веке, при Никоне, с изразцами. Тогда спустили пруд, и нашли подлинные изразцы XVII века. Это что-то потрясающее. И кувуклию гроба Господня нашел именно он.

А экскурсоводы восьмидесятых годов в Новом Иерусалиме и не знали, кто такой Петр Дмитриевич».

Ольга Петровна Барановская обеспокоена сохранением памяти ее отца. В Москве есть четыре мемориальных доски, но Ольга Петровна хотела бы, чтобы в Москве был памятник и мемориальная комната Петра Дмитриевича Барановского: «Мы обратились к Новодевичьему монастырю с просьбой, комнату, в которой он прожил более сорока лет, сделать мемориальной, но владыка Ювеналий сказал, что он ограничен в площадях и не может этого сделать. Сейчас ее арендует Исторический музей.

Мы передали архив отца в Архитектурный институт им. Щусева. Там медленно занимаются научной обработкой этого архива. Дело в том, что за свою жизнь Петр Дмитриевич успел объехать весь советский Союз, от Белого моря до Кавказа, Грузии, Абхазии, где он много работал».

Однако имя Петра Дмитриевича Барановского не забыто ни его учениками, ни теми, кому посчастливилось работать с ним вместе. Вот что рассказал на конференции Николай Евгеньевич Емельянов, профессор, заведующий кафедрой математики и информатики в ПСТГУ:

«С Петром Дмитриевичем я проработал два года с 1964 по 1966 год в рамках деятельности клуба «Родина». Я был ответственным секретарем клуба и записывал в большую амбарную книгу всех членов, в том числе - председателя нашего сегодняшнего собрания протоиерея Александра Салтыкова, тогда студента МГУ.
Это было во времена хрущевского гонения, когда закрывались храмы; старосты храмов, узнав о нашем клубе, обращались к нам за помощью. Нам удалось помочь отстоять несколько храмов.
Когда власти рапортовали о закрытии храма, то от министерства культуры кто-то должен был ехать туда и находить нового хозяина, чтобы храм не развалился, с него не содрали крышу. Мы с мандатами министерства культуры и выполняли эти задачи. У нас был хороший юрист. Иногда нам удавалось сделать так, что министерство культуры считало храм закрытым, но приход существовал, и там можно было молиться.
Это было не просто. У нас были приемы, специальная инструкция, как добиться, чтобы храм не перешел светской организации и его не начали бы ломать, не разрушили бы иконостас.
Но, главным нашим делом была реставрация Крутицкого подворья под руководством Петра Дмитриевича. Мне посчастливилось работать с ним очень плотно, буквально с утра до ночи. Пётр Дмитриевич звонил и ночью, например, с просьбой организовать срочные работы молодежи для защиты Английского посольского двора, или храма Симеона Столпника.
Разрешите мне прочесть три кратких рассказа Петра Дмитриевича, которые я записал тогда же (то есть более сорока лет назад):

Прием у Кагановича.

В 1933 году прошел слух о плане сноса в Кремле церкви Спаса на Бору. Пётр Дмитриевич с несколькими известными людьми, записались на прием к Лазарю Моисеевичу Кагановичу тогдашнему 1-му секретарю Московского горкома партии (по нынешним понятиям - мэру Москвы). Как рассказывал Пётр Дмитриевич, тогда считалось, что Спас на Бору самый древний храм Москвы, и вдруг слухи о его сносе!
Аудиенцию было получить не просто, по такому вопросу еще и опасно, но, наконец, им был назначен день и какое-то непродолжительное время приема.
Они очень тщательно готовились: чертежи, проект реставрации, история храма. Подготовили краткие сообщения. Лазарь Моисеевич не стал слушать их сообщения, а спросил: «Почему вы против сноса этой рухляди? Вы что против Сталинского плана реконструкции Москвы?» Пришедшие стали говорить о том, что это древнейший храм Москвы, что в его стенах бывал Дмитрий Донской. Услышав это имя, Лазарь Моисеевич прервал их вопросом: «А кто такой Дмитрий Донской?». Тут, рассказывал Пётр Дмитриевич, мы поняли, что продолжать бессмысленно - нет никаких имен и событий Русской истории, которые не то что любил, а даже просто знал этот человек.
Вскоре, после этого приема, храм Спаса на Бору был взорван, а на его месте был построен гараж для автомобиля Кагановича.

Вознесенский монастырь.
После посещения одного коллекционера, который жил на Софийской набережной прямо напротив Кремля так, что из окон был виден весь Кремлевский холм за Москвой рекой, Петр Дмитриевич рассказал мне удивительную историю: «В 1929 году мы с женой жили также на Софийской набережной, занимали одну комнату в коммунальной квартире, комната была вытянутой, ее единственное окно смотрело также на Кремль. Я в те годы много работал, приходил страшно уставшим, ужинал и крепко засыпал до утра, чтобы с утра вновь идти на строительные площадки. Так же было и в тот памятный вечер, о котором я хочу рассказать. Я быстро и как обычно крепко заснул, но вдруг проснулся среди ночи и не могу заснуть, этого со мной никогда не было. Я встал, прошелся по комнате, выпил воды.
- Петя, что с тобой? Ты не заболел? – спросила жена.
- Не знаю, что-то не спится.
Я шел по комнате к окну, была очень тихая и темная ночь. И вдруг в этой темноте на кремлевском холме вспыхнул яркий свет и Вознесенский монастырь весь целиком в полной тишине поднялся вверх. Это видение продолжалось около секунды, а затем последовал страшный грохот и наступила кромешная тьма.
(В эту ночь был взорван Воскресенский монастырь, место захоронения русских великих княгинь. Особенно москвичи почитали Евфросинию Московскую, мощи которой почивали в главном Екатерининском соборе монастыря).

Симонов монастырь.
Отвоевываю комнату за комнатой в Крутицком дворце, занятом тогда коммунальными квартирами, нам часто нужно было ходить в архитектурное управление района, расположенное недалеко от Симонова монастыря. Как-то раз я говорю Пётрю Дмитриевичу: «Давайте пройдем мимо Симонова монастыря, так будет быстрее». (Пётр Дмитриевич предлагал какой-то окружной путь).
Пётр Дмитриевич ответил: «После того, как взорвали соборы и колокольню Симонова монастыря в январе 1930 года, я не могу проходить мимо. Симонов монастырь был жемчужиной русской архитектуры, пожалуй, самым красивым из русских монастырей. Я не могу себе простить, что Симонов монастырь уничтожен, а я остался жив».
Однажды, когда мы вдвоем с Петром Дмитриевичем шли поздно вечером из Крутиц к метро, он сказал мне: «чтобы по настоящему возродить русский памятник, нужно быть православным русским человеком, нужно с молоком матери впитать идеалы красоты русского православного храма».
Поэтому сейчас, когда я читаю в воспоминаниях о нем, что он был неверующим, я не могу с этим согласиться. Да он был нецерковным человеком, но у него была настоящая, глубокая православная вера. У него в комнате всегда была икона, там стояли лампадки, но всегда, сколько я помню, они не горели».

Верил ли Петр Дмитриевич в Бога, мы спросили у его дочери Ольги Петровны:
- В доме у него иконы были. Он к ним относился как профессионал - изучал архитектурный фон. Еще были иконы у его жены. Много было икон разных, была лампада. Что у него было в душе, я не знаю. Но могу сказать то, что когда ломали Чудов монастырь, то первое, что он сделал, это вынес мощи святителя Алексия из Кремля. Они сейчас в Елоховском соборе. Церковным человеком он не был. На службы он не ходил никогда. Ему всегда было некогда, у него работы было выше головы. Но он знал Святое писание великолепно. Говорил часто: «в Евангелии как сказано?» Он жил в монастыре. Я думаю, что разговоры о том, что Петр Дмитриевич якобы был атеистом - неправда. Он был верующий, но в то время он не имел права демонстрировать свою веру. Как-то он сказал: «Я служу Богу по-другому».

Вот что сообщает о нём "Энциклопедический словарь".

Пётр Барановский - российский исследователь и архитектор-реставратор, воссоздавший множество полностью разрушенных архитектурных памятников; выдающийся ученый в области архитектурной археологии, археографии, истории архитектуры, автор универсальных методологий восстановления утерянных элементов древних зданий. Родился 29 января 1892 года. Место рождения: село Шуйское, Вяземский уезд Смоленской губернии. Выходец из дорогобужских крестьян.
После окончания школы в 1911 году отправляется в Москву, где поступает в Московское строительно-техническое училище. В 1912 двадцатилетний Петр Барановский был награжден золотой медалью Русского археологического общества
за проект восстановления Болдинского монастыря под Дорогобужем, который в своё время построил знаменитый русский зодчий Федор Савельевич КОНЬ.

После окончания училища Барановский служит помощником архитектора на Тульском чугуноплавильном заводе, в Управлении строительства Среднеазиатской железной дороги в Ашхабаде, одновременно учится на искусствоведческом факультете Московского археологического института.

Во время Первой мировой войны, мобилизованный в инженерную дружину, в звании подпоручика служит начальником команды, строившей укрепления на Западном фронте.

В первые послереволюционные годы Барановский исследует, обмеряет, фотографирует, частично реставрирует или составляет проекты восстановления и обновления памятников русского зодчества в Угличе, Ростове Великом, Мологе, Звенигороде, селе Елизарове Ярославской области, Архангельском, а также участвует в больших экспедициях по русскому Северу. За свою жизнь Барановский совершил десять экспедиций на Север - по Беломорскому побережью, Онеге, Северной Двине, Пинеге, в Новгород, на Соловки, в Карелию.

Весной 1918, окончив с золотой медалью Московский археологический институт, пишет диссертацию о памятниках Болдинского монастыря.

Послевоенная работа

В 1918, после возвращения с фронта, Барановским был предложен проект освобождения Китайгородской стены (см. КИТАЙ-ГОРОД) от искажавших ее пристроек. Осенью того же года было начато восстановление уникальных памятников ярославского Спасо-Преображенского монастыря, разрушенных и сожженных во время гражданской войны.

В эти же годы Барановский знакомится с И. Э. Грабарем (см. ГРАБАРЬ Игорь Эммануилович), развернувшим реставрационные работы в Кремле. Он включает Петра Дмитриевича в состав кремлевской реставрационной комиссии.
При первой же возможности Барановский приступает к реставрации своей любимой церкви Богоявления в Болдино. Здесь впервые он применяет метод восстановления декоративного убранства по оставшимся «хвостовым» частям кирпичей. Взяв размер кирпича за модуль, Барановский с высокой степенью точности восстанавливает растесанные оконные проемы трапезной палаты. Так впервые он применил метод, ставший сегодня для архитекторов-реставраторов азбучной истиной.

Работа в Коломенском

В 1920 Барановский на ученом совете Центральных государственных реставрационных мастерских делает доклад «О задачах организации музея русского деревянного зодчества на открытом воздухе в Коломенском». В течение десяти лет, будучи директором организованного по его предложению музея, он занимается реставрацией храмов Вознесения в селе Коломенское и Иоанна Предтечи в селе Дьяково (16 в.).
Здесь Барановский впервые осуществляет идею сосредоточения под открытым небом подлинных шедевров деревянного русского зодчества. Шесть привезенных с Белого моря и других мест памятников положили начало уникальному музею.
Восстановление дворца Голицына

В 1923 Барановский делает в Москве замечательное открытие: под ничем не примечательным оштукатуренным фасадом двухэтажного дома в Охотном ряду исследователь обнаруживает богатый каменный декор дворца фаворита царицы Софьи Алексеевны, Василия Голицына. За пять лет кропотливых реставрационных работ Москве был возвращен в первозданном виде роскошный дворец (1658) в стиле московского барокко (см. НАРЫШКИНСКОЕ БАРОККО). Вместе с дворцом была отреставрирована и церковь Параскевы Пятницы, построенная годом позже и также в стиле московского барокко. Позже по проекту реконструкции центра Москвы дворец Голицына и церковь Параскевы Пятницы были разрушены.

В 1923 г. в составе научной экспедиции Барановский попадает на Соловки, где в древнем монастыре был организован концентрационный лагерь. Реставратор занимается обмерами собора, трапезной палаты, Белой башни, крепостных стен.
Реставрация Казанского собора

Начиная с 1925 г., Барановский занимается реставрацией Казанского собора (17 в.), расположенного на Красной площади (см. КРАСНАЯ ПЛОЩАДЬ) в Москве, - восстанавливает его первоначальный облик. Этот собор, сооруженный по почину и на средства предводителя русских воинов и ополченцев Дмитрия Пожарского (см. ПОЖАРСКИЙ Дмитрий Михайлович), был памятником войне 1612.

Барановский считал, что Казанский собор был построен по проекту Федора Коня. Время постройки храма совпадало с последними годами жизни русского зодчего. Патриарх Филарет освятил собор 22 октября 1625. Сохранилось свидетельство, что после пожара 1630 Казанский собор был восстановлен учеником Федора Коня, Амбросимом Максимовым. Будучи поклонником творчества Федора Коня, Барановский в этом памятнике почувствовал дух и руку великого зодчего. Обвязавшись веревкой, подобно скалолазу, он обследовал все ряды кокошников и все архитектурные детали. Передвигаясь вдоль купольного барабана, он освобождал древние архитектурные формы от наслоений и тщательно обследовал, восстанавливая утраченное.

В 1930 реставрация была приостановлена в связи с тем, что Моссовет рассматривал вопрос о сносе Казанского собора и Воскресенских (Иверских) ворот, однако в тот момент собор устоял. Снесли его через шесть лет.

В 1933 Барановский был репрессирован (отбыл 3-летнее заключение и ссылку). В лагере реставратор создает сельскохозяйственный музей, строит электростанцию.
После досрочного освобождения (май 1936) без права проживания в Москве он живет в г. Александров Владимирской области. Каждый день в 17.30 ему полагалось отмечаться у оперуполномоченного, и тем не менее, рискуя опоздать на регистрацию, он каждый день с первым поездом отправляется в Москву на Красную площадь, где производит обмеры разбираемого Казанского собора.
Все это время Барановский не оставляет свою заветную мечту о создании обширного музея под открытом небом в Коломенском и подает в президиум Академии архитектуры СССР записку «Программа и научный метод организации музейного городка народной архитектуры».

В годы Великой Отечественной войны

В 1941, живя в Москве на «птичьих правах» (работал по временным удостоверениям Академии архитектуры СССР), он становится инициатором использования сводчатых помещений для укрытия людей и художественных ценностей от бомбардировок.
Позднее Академия архитектуры была эвакуирована из Москвы. Пребывание Барановского в столице стало совсем незаконным, и он уезжает в Иваново, где становится инспектором по охране памятников области, в которую до 1944 входили Суздаль, Владимир, Юрьев-Польской.

B те же годы он становится экспертом Чрезвычайной государственной комиссии по расследованию злодеяний фашистов на оккупированной территории СССР. В составе этой комиссии выезжает в Смоленск, Витебск, Полоцк, Киев, Чернигов.
В Чернигове, куда Барановский прибывает 23 сентября 1943, через день после освобождения города, он занимается реставрацией варварски разрушенного бомбардировками собора Пятницкого монастыря. Почти 20 лет своей жизни Барановский изучает и реставрирует Черниговскую Пятницу, возвращая ей первозданный вид. Только в 1962 эти работы, открывшие новую главу в истории русской архитектуры, были завершены.

Спасо-Андроников монастырь

Получив в феврале 1944 должность начальника отдела реставрации ГУОП, Барановский смог, наконец, оформить московскую прописку, что дало ему возможность продолжить реставрацию памятников. Одним из них стал Спасо-Андроников монастырь, (см. АНДРОНИКОВ МОНАСТЫРЬ) находившийся после войны в плачевном состоянии. В то время в Москве не хватало жилья, и все строения монастыря были заняты под коммунальные квартиры. Барановский со своими единомышленниками добились того, что в 1947 постановлением Совета Министров СССР территория монастыря была объявлена музеем-заповедником. Торжественное открытие музея имени Андрея Рублева (см. АНДРЕЙ РУБЛЕВ) состоялось в 1960, когда отмечалось 600-летие со дня рождения великого живописца.

Реставрация Крутицкого подворья

Начиная с 1947, Барановский занимается восстановлением и реставрацией комплекса памятников Крутицкого подворья - бывшей резиденции митрополита Зарайского и Подонского. Крутицкое подворье представляет собой комплекс разнообразных памятников архитектуры конца 16 в.: живописные палаты, храмы, колокольни, крыльца, переходы и сказочный «Крутицкий терем» конца 17 в. Проект реставрации Крутиц был готов к началу 1950, после чего Барановский долгие годы занимается его реставрацией и восстановлением.

Спасение памятников

В 1960-1962 как автор проекта реставрации Пятницкой церкви работает в Чернигове главным архитектором республиканской научно-производственной мастерской Госстроя УССР. В 1961 участвует в работе комиссии, которая занимается судьбой палат иконописца Симона Ушакова (см. УШАКОВ Симон Федорович) (в Москве) - они мешали строительству новых зданий ЦК КПСС и их собирались снести.

Приспособленные под жилье палаты к этому времени были в катастрофическом состоянии. Благодаря Барановскому, занимавшемуся палатами Симона Ушакова с 1920-х годов, они были сохранены и отреставрированы.
Барановский пытался спасти и крепостную башню в Зарядье (см. ЗАРЯДЬЕ) у церкви Зачатия Анны что в Углу, но неудачно, а вот саму эту церковь вместе с археологическими остатками крепостной стены, а также все церкви и палаты по
улице Варварки ему спасти удалось.

К этому времени сложилось тревожное положение с сохранением и охраной памятников истории и культуры. Поступали известия о разборке храмов в Суздале, Владимире, Пскове и других городах. Петр Дмитриевич стал инициатором встречи с министром культуры Фурцевой. Это было на исходе 1964, когда полным ходом в Москве и Подмосковье разрушались старые постройки в преддверии утверждения нового генерального плана реконструкции. Со стороны министра культуры Барановский понимания не встретил - все, «что мешает строить коммунистические города», должно быть снесено.

В 1965 Правительством РСФСР было принято решение о создании «Всероссийского добровольного общества охраны памятников истории и культуры» (ВООПИиК). Перу Барановского принадлежит первый устав Общества. В 1966 он приступил к организации в Крутицах реставрационной мастерской при Московском отделении ВООПИиК.

Последние годы жизни

В конце 1970-х годов у Барановского резко ухудшилось зрение, но он продолжал активно работать над восстановлением Крутицкого подворья. Именно здесь отмечались его 75-, 80-, 85-летия. Девяностолетие Петра Дмитриевича отметили уже в Новодевичьем монастыре, где он прожил большую часть своей жизни (с 1939), там в корпусе больничных палат он и скончался. Похоронен в Донском монастыре. Ценнейший архив, собранный за долгие годы, он передал (еще при жизни) в Государственный Музей архитектуры им. А. В. Щусева.

Вот, что о нём сообщает Википедия.

Пётр Дмитриевич Барановский родился 29 января 1892 года. Место рождения: село Шуйское, Вяземский уезд Смоленской губернии. Выходец из дорогобужских крестьян, окончил инженерный курс в Москве в 1912 году с лицензией на производство строительных работ и медалью Московского археологического общества - за реставрацию Свято-Троицкого Герасим-Болдинского монастыря в Болдине (Смоленской губернии). После непродолжительной работы на железнодорожных и промышленных постройках, с началом Первой мировой войны был призван в армию, служил военным инженером. В 1918 году получил второй диплом, по искусствоведению, и стал преподавателем Московского университета; в том же году восстанавливал здания Спасо-Преображенского монастыря, церкви Петра и Павла и Митрополичьих палат в Ярославле, пострадавшие при разгроме антибольшевистского восстания.

Музей в Коломенском

В 1924 году Барановский добился учреждения в Коломенском музея народного творчества и стал его первым директором. В 1927-1933 годах он разыскал, вывез в Коломенское и сохранил для будущего памятники деревянного зодчества: домик Петра I, Моховую башню из Сумского острога, хозяйственную постройку из Преображенского и пр. Барановский зафиксировал состояние памятников и отреставрировал их, вновь удаляя «позднейшие» слои (в результате колокольня Георгиевской церкви стоит отдельно от трапезной - связующая пристройка была снесена Барановским). В Коломенском Барановский развил собственную школу реставрации (среди его учеников и последователей Л. А. Давид и др.).

В 1921 году организовал свою первую (из десяти) экспедицию на русский Север. За свою жизнь Барановский исследовал сотни памятников народной архитектуры, от Белого моря до Азербайджана.

В конце 1920-x годов, в разгар антирелигиозного движения, Барановский реставрировал Казанский собор на Красной площади (закрытый ещё в 1918 году, храм быстро разрушался). Его принцип в реставрации - восстанавливать первоначальный облик здания, уничтожая все позднейшие пристройки и наслоения, - многими воспринимался в штыки, однако в те годы это был один из способов сберечь памятник от немедленного сноса.

Музей в Болдине и арест

По роду своей деятельности Пётр Дмитриевич Барановский обмерял и описывал церкви, намеченные к сносу, в том числе был последним человеком, посетившим Чудов монастырь в Кремле перед его сносом в 1929 году. Он успел вынести оттуда только мощи митрополита Алексия.

Самым надежным способом спасти церковь от разрушения в те годы была организация в ней музея. В 1923 году Петру Барановскому удалось добиться присвоения для Свято-Троицкого Герасим-Болдинского монастыря статуса филиала дорогобужского музея. Он и его помощники собирали в монастыре то, что оставалось от разгромленных окрестных храмов, перевезли в Болдино коллекцию закрытого музея в Ельне. В Болдине концентрировались памятники уничтоженной (и теперь почти восстановленной по обмерам Барановского) храмовой культуры русско-литовского пограничья на верхнем Днепре. Понимая шаткость своего положения, Барановский нанял фотографа Михаила Погодина (внука историка М.П.Погодина) для документирования монастыря и его коллекции (1928-1929).

Музей был разгромлен в 1929 году. В январе 1930 года был арестован директор болдинского музея Семён Бузанов (умер в лагере), директор дорогобужского музея бежал, Погодин «вычищен» как «классово чуждый». Для Барановского дело кончилось строгим выговором, но 4 октября 1933 года Барановский был арестован и пробыл три года в Мариинских лагерях. «Вскоре по прибытии в сибирские лагеря в г. Мариинск я был назначен помощником начальника строительной части. Там мною, помимо других работ, спроектировано здание сельскохозяйственного музея» (из автобиографии Петра Барановского).

После освобождения Петр Барановский был вынужден поселиться «за сто первым километром» в Александрове, где поступил на должность архитектора-реставратора в местный музей, который на тот момент являлся филиалом Государственного исторического музея. На новом месте жительства занимался научным исследованием и реставрацией памятников Александровского кремля.

Музей Андрея Рублёва

В феврале 1947 года на объединенном заседании Сектора архитектуры и Сектора живописи Института истории искусств АН СССР П.Барановский сделал доклад «О времени и месте погребения Андрея Рублева». Он сообщил о находке копии фрагментарно сохранившейся надписи с надгробия Андрея Рублева в Андрониковом монастыре Москвы, сделанной в XVIII веке Г. Ф. Миллером, и предложил свой вариант реконструкции текста надписи. Находка оказалась весомым доводом в пользу сохранения частично разрушенного монастыря. Барановский и Грабарь выступили совместно за создание музея древнерусского искусства на базе монастыря; официальное решение было принято в 1947 году, но музей открылся для посещения только в 1960 году.
Умер Пётр Дмитриевич Барановский 12 июня 1984 года в возрасте 92-х лет. Похоронен вместе с супругой Марией Юрьевной Барановской в Донском монастыре в Москве.

А вот что сообщается на сайте "Кенозерье"

БАРАНОВСКИЙ Петр Дмитриевич (1892 – 1984), замечательный архитектор, реставратор, заслуженный деятель искусств РСФСР.

Петр Дмитриевич Барановский прожил 92 года. И 75 из них было отдано ежедневной, напряженной, кропотливейшей работе - ведь это был дотошный исследователь, выдающийся ученый-археолог, талантливый архитектор-реставратор. Словом, легендарный был человек.

Всю свою жизнь Барановский спасал для нас красоту: отстаивал от сноса жемчужины архитектуры, воздвигал из руин разрушенные, укреплял ветхие, возрождал уничтоженные. Один только перечень национальных святынь, спасенных Петром Барановским, занимает в толстой книге о нем 40 печатных страниц! И среди них скромными строчками - Крутицкое подворье, Болдинский монастырь, Коломенское: - целые архитектурные ансамбли, которым были отданы годы, десятилетия жизни.

Родился Петр Дмитриевич Барановский 14 февраля 1892 года в селе Шуйском Вяземского уезда Смоленской губернии в семье безземельных крестьян-ремесленников. С детства душа его прониклась любовью к русской старине. И творческий путь его начался на родине - в Смоленской области. Здесь он, уже будучи студентом Московского строительно-технического училища, в 1911 году составил подробный план реставрации Болдинского монастыря. За это в 1912 году двадцатилетний крестьянский сын был награжден золотой медалью Русского Археологического общества и премией в 400 рублей пятирублевыми золотыми монетами. Это была неожиданно огромная сумма (позже на эти деньги Барановский купил себе фотоаппарат и поехал по России).

Он работал и одновременно учился на искусствоведческом факультете Московского археологического института. Институт Петр Барановский окончил с золотой медалью.

В этом же 1918 году за несколько месяцев он написал диссертацию о памятниках Болдинского монастыря. Учитывая важность научных открытий, ему было присвоено профессорское звание. Было профессору 26 лет.

В 1921 году молодой профессор отправился в экспедицию по реке Пинеге, взяв с собой три пуда соли (деньги на Севере в те времена ничего не стоили), - знакомиться лично с северным деревянным зодчеством. "Страшно даже вспомнить то путешествие, - рассказывал Петр Дмитриевич своему ученику В. А. Десятникову, - Мой проводник - местный житель, согласившийся за пуд соли быть кормчим, долго, видно, потом вспоминал меня. Поездка эта нам обоим чуть не стоила жизни... Приплыли мы в Пинегу с последним гудком парохода, отдававшего швартовые. Казалось, больше на Север меня не заманишь никакими калачами. Однако все в жизни пропорционально интересу. Не утерпел я и на будущий год опять поехал в экспедицию по северным деревням. Ничего не знаю чудеснее русской деревянной архитектуры!"

За свою жизнь П.Д. Барановский совершил десять экспедиций на Север - по Беломорскому побережью, по Онеге, Северной Двине, Пинеге, в Новгород, на Соловки, в Карелию.

Наверное, это было время разбрасывать камни. Но жил тогда человек, который знал точно, что его время - их собирать. Имя ему было - Петр.

Если бы не он, то, вероятно, погибла бы еще одна жемчужина русской земли - Коломенское. Видя, как памятники старины используются под общежития, овощехранилища и даже конюшни, Барановский немедленно ставит вопрос о создании здесь музея. И отдает ему 10 лет своей жизни.

Всюду, где ни приходилось бывать Барановскому, виделась ему печальная картина разрушения творений старых мастеров. Не чая спасти все это достояние, он мечтал о том, чтобы сохранить хотя бы единичные, наиболее ценные деревянные памятники. Так и созрел план "переселения" их в Коломенское и создания тут музея деревянного зодчества под открытым небом. И этот человек ехал на Север, выбирал, разбирал, раскатывал по бревнышку, каждое бережно помечая, и отправлял в Москву подводами, пароходами, поездами целые дома, башни, проездные ворота. Да еще следил, чтобы ни одна щепка не откололась, ни одно бревно не испортилось, ни один наличник не треснул! В Коломенском все это собиралось в соответствии с чертежами и метками, и - вот они теперь перед нами - домик ПетраI из Архангельска, воротная башня Николо-Карельского монастыря, башня Братского острога из Сибири.

Такое дерзкое противостояние режиму не могло остаться безнаказанным, и в 1933 году Петр Дмитриевич был арестован. Это было вызвано противодействием Барановского властям, желавшим лишить Москву одной из самых почитаемых святынь - собора Покрова что на рву (храма Василия Блаженного на Красной площади). Барановский был приговорен к 3 годам заключения в исправительно-трудовых лагерях... После ссылки Барановскому было предписано поселиться в г. Александрове без права выезда. Каждый день в 7.00 и в 17.00 он должен был отмечаться в местной комендатуре. И каждый день, отметившись утром, он шел на вокзал, садился на электричку и ехал в Москву. У него там было важное дело.

Еще в 1925 году Петр Дмитриевич начал реставрацию Казанского собора на Красной площади, и отдал этому делу три года. Работал как обычно - то есть самоотверженно. Каждый день из Александрова он едет в Москву, на Красную площадь, и - фотографирует, обмеряет, делает чертежи. В тридцатых годах собор был снесен, но почти полвека спустя Барановский торжественно передаст молодому архитектору О.Журину материалы по собору и благословит его на воссоздание этой святыни.

Петр Дмитриевич работал не только в Москве. При его самом активном участии были подняты из руин монастыри и храмы в Александрове, Пскове, Новгороде. Он работал в Троице-Сергиевой Лавре, во Владимире, Ярославле, Смоленске, Витебске, Киеве, Полоцке и Чернигове. В 30-е гг. Барановский в течение многих лет изучал памятники Азербайджана, обследовал горы и ущелья Большого Кавказского хребта, провел раскопки, консервацию и реставрацию ряда обнаруженных памятников. И - действительно - много работал в Москве.

Умер Петр Дмитриевич 12 июня 1984 года, 92 лет отроду.
Похоронили его в Донском монастыре за алтарем Большого собора. Н.Зырянова «Человек, которого я уважаю»
http:// persona.rin.ru/cgi-bin/rus/view.pl?id=28969&a=f&idr=8
http:// www.kenozerje.17-71.com/baranovski.htm

Петр Дмитриевич (14.02.1892, с. Шуйское Вяземского у. Смоленской губ. - 12.06. 1984, Москва), архит., реставратор, один из основоположников новых методов реставрации и консервации архитектурных сооружений. Окончил Московское строительно-техническое уч-ще (1912) и отд-ние археологии Московского археологического ин-та с золотой медалью (1918). Во время первой мировой войны служил начальником строительного участка на Западном фронте (авг. 1915-1918). Преподавал историю рус. архитектуры в Ярославском отд-нии Московского археологического ин-та (1919-1922) и в МГУ (1922-1923). С 1919 г. старший научный сотрудник московской секции ГАИМК, старший научный сотрудник-архитектор ЦГРМ (20-е - нач. 30-х ХХ в.). В 1933 г. был репрессирован, до 1936 г. находился в ссылке в г. Мариинске (Кемеровская обл.), после освобождения - сотрудник музея г. Александрова. С 1938 г. являлся членом структур гос. охраны памятников разных уровней, один из основателей ВООПИК (1966). Создатель музеев в с. Коломенском (1923-1933 директор), в Чернигове (1946), В Юрьеве-Польском (1947), в Андрониковом мон-ре в Москве (1960).

Реставрационная деятельность Б. началась в 1911 г. с обмеров Введенской ц. Свято-Троицкого Болдинского мон-ря в Смоленской губ. В 1919-1929 гг. он реставрировал в мон-ре Введенскую ц. и звонницу, организовал музей. Б. реставрировал средневек. храмы в Смоленске (апостолов Петра и Павла, св. Иоанна Богослова, св. Архангела Михаила и др., 1923-1963), в Ярославле (здания Спасского мон-ря, храмы св. Архангела Михаила, св. Николы Мокрого, св. Николы «Рубленый город», 1918-1931), в Угличе (храмы Алексеевского мон-ря) и в Ростове (ц. св. Исидора и храмы Борисоглебского мон-ря). По его инициативе была создана Ярославская реставрационная комиссия (1918; с 1922 - Ярославское отд-ние ЦГРМ).

Б. обмерял и изучал, первоначально под рук. И. Э. Грабаря , храмы и деревянные гражданские сооружения Русского Севера (1920-1931), Соловецкий мон-рь (1922-1923), храмы Новгорода (1922-1923). Участвовал в экспедициях по Волге (1930) и в Белоруссию (1929). В 1922 г. Б. обследовал ряд крупнейших древнерус. мон-рей, провел фрагментарную реставрацию боровского Пафнутьева (1923-1927) и перемышльского Лютикова (1927-1932) мон-рей в Калужской обл. Во Владимире и области он обследовал и реставрировал храмы вмч. Георгия в Юрьеве-Польском (1922-1950), Княгинина мон-ря (1924), вмч. Димитрия Солунского (1939-1941).

Б. занимался реставрацией и консервацией храмов в Коломенском (Усекновения главы св. Иоанна Предтечи в Дьякове, Вознесения Господня, Казанской иконы Божией Матери, вмч. Георгия, в 20-х - нач. 30-х гг. XX в.), работал над проектами реставрации Симонова мон-ря (1929-1930), ц. св. Параскевы в Охотном ряду (1928), Спасского собора Андроникова мон-ря (1922-1923), Покровского и Троицкого храмов Александровской слободы (1923, 1927, 1936-1939), Новоиерусалимского мон-ря (1943-1959), Успенского и Воскресенского храмов, ансамбля палат, ворот и башен Крутицкого подворья (1947-1959) и мн. др. Важнейшими проектами, осуществленными Б. в Москве, стали раскрытие и реставрация собора Казанской иконы Божией Матери на Красной площади (1925-1928). Благодаря его усилиям удалось спасти церкви Зарядья в Китай-городе.

В предвоенные годы Б. осуществлял научное руководство реставрационными работами в ТСЛ (1937-1938): в церквах святых Зосимы и Савватия, Св. Духа, больничных палатах и др.

Б. принадлежит выдающаяся роль в послевоенной реставрации древнерус. храмов в Киеве, Чернигове, Смоленске, Полоцке. Он возглавил комиссию по реставрации киевского Софийского собора (1943-1944). В Чернигове им была спасена полуразрушенная ц. св. Параскевы («Пятницкая») (1943-1945; 1956-1963).

Б. были собраны материалы о более чем 1700 древнерус. зодчих для задуманного им Словаря древнерус. зодчих. Его интересовали проблемы взаимовлияния храмовой архитектуры Руси, Кавказа, Византии и Балканских стран. Он придерживался «теории самобытности», являясь последователем И. Е. Забелина . Б. воспитал плеяду реставраторов и историков архитектуры национально-романтического направления. Похоронен в Донском мон-ре.

Б. на практике были опробованы новые приемы воссоздания облика архитектурного сооружения по сохранившимся фрагментам, разработан метод укрепления средневек. зданий с помощью железобетона; проведена в жизнь идея создания историко-архитектурных музеев-заповедников на территории монастырских ансамблей, в т. ч. музеев деревянного зодчества под открытым небом. Им было создано более 100 реставрационных проектов, из них осуществлено полностью или частично более 70 (архив передан в ГНИМА, в 2000 начата его публикация).

Соч.: О времени и месте погребения Андрея Рублева; Собор Пятницкого монастыря в Чернигове; Крутицкий дворец в Москве и его реставрация; Дорогобужский Болдинский монастырь в истории научных методов архитектурной реставрации и новые предложения в этой области; Материалы к «Словарю древнерусских зодчих» и др. // Барановский П. Д. Тр., восп. современников / Сост. Ю. А. Бычков и др. М., 1996. С. 15-110.

Ю. Р. Савельев

Барановский Пётр Дмитриевич Барано́вский Пётр Дмитриевич

(1892-1990), исследователь и реставратор памятников русской архитектуры. Разработал новые методы реставрации, восстанавливал памятники, разрушенные в период Великой Отечественной войны 1941-45 (Пятницкая церковь в Чернигове), в процессе реконструкции Москвы спасал от уничтожения шедевры русского зодчества (в том числе Василия Блаженного храм , ансамбль Крутицкого подворья и др.); по точнейшим архитектурным обмерам Барановского восстанавливаются снесённые постройки (церковь Казанской Божьей Матери в Москве и др.).

БАРАНО́ВСКИЙ Петр Дмитриевич (1892-1990), российский исследователь и реставратор памятников архитектуры. Разработал новые методы реставрации, восстанавливал памятники, разрушенные в период Великой Отечественной войны 1941-45 (Пятницкая церковь в Чернигове), в процессе реконструкции Москвы спасал от уничтожения шедевры русского зодчества (в т. ч. Василия Блаженного храм (см. ПОКРОВСКИЙ СОБОР) , ансамбль Крутицкого подворья и др.); по точнейшим архитектурным обмерам Барановского восстановлена в Москве церковь Казанской Божией Матери, а также восстанавливаются другие снесенные постройки
* * *
БАРАНО́ВСКИЙ Петр Дмитриевич , российский исследователь и архитектор-реставратор, воссоздавший множество полностью разрушенных архитектурных памятников; выдающийся ученый в области архитектурной археологии, археографии, истории архитектуры, автор универсальных методологий восстановления утерянных элементов древних зданий.
Учеба. Работа во время Первой мировой войны
После окончания школы в 1911 отправляется в Москву, где поступает в Московское строительно-техническое училище. В 1912 двадцатилетний Петр Барановский за проект восстановления Болдинского монастыря под Дорогобужем, построенного знаменитым русским зодчим Федором Конем (см. КОНЬ Федор Савельевич) , был награжден золотой медалью Русского археологического общества.
После окончания училища Барановский служит помощником архитектора на Тульском чугуноплавильном заводе, в Управлении строительства Среднеазиатской железной дороги в Ашхабаде, одновременно учится на искусствоведческом факультете Московского археологического института.
Во время Первой мировой войны, мобилизованный в инженерную дружину, в звании подпоручика служит начальником команды, строившей укрепления на Западном фронте.
В первые послереволюционные годы Барановский исследует, обмеряет, фотографирует, частично реставрирует или составляет проекты восстановления и обновления памятников русского зодчества в Угличе, Ростове Великом, Мологе, Звенигороде, селе Елизарове Ярославской области, Архангельском, а также участвует в больших экспедициях по русскому Северу. За свою жизнь Барановский совершил десять экспедиций на Север - по Беломорскому побережью, Онеге, Северной Двине, Пинеге, в Новгород, на Соловки, в Карелию.
Весной 1918, окончив с золотой медалью Московский археологический институт, пишет диссертацию о памятниках Болдинского монастыря.
Послевоенная работа
В 1918, после возвращения с фронта, Барановским был предложен проект освобождения Китайгородской стены (см. КИТАЙ-ГОРОД) от искажавших ее пристроек. Осенью того же года было начато восстановление уникальных памятников ярославского Спасо-Преображенского монастыря, разрушенных и сожженных во время гражданской войны.
В эти же годы Барановский знакомится с И. Э. Грабарем (см. ГРАБАРЬ Игорь Эммануилович) , развернувшим реставрационные работы в Кремле. Он включает Петра Дмитриевича в состав кремлевской реставрационной комиссии.
При первой же возможности Барановский приступает к реставрации своей любимой церкви Богоявления в Болдино. Здесь впервые он применяет метод восстановления декоративного убранства по оставшимся «хвостовым» частям кирпичей. Взяв размер кирпича за модуль, Барановский с высокой степенью точности восстанавливает растесанные оконные проемы трапезной палаты. Так впервые он применил метод, ставший сегодня для архитекторов-реставраторов азбучной истиной.
Работа в Коломенском
В 1920 Барановский на ученом совете Центральных государственных реставрационных мастерских делает доклад «О задачах организации музея русского деревянного зодчества на открытом воздухе в Коломенском». В течение десяти лет, будучи директором организованного по его предложению музея, он занимается реставрацией храмов Вознесения в селе Коломенское и Иоанна Предтечи в селе Дьяково (16 в.).
Здесь Барановский впервые осуществляет идею сосредоточения под открытым небом подлинных шедевров деревянного русского зодчества. Шесть привезенных с Белого моря и других мест памятников положили начало уникальному музею.
Восстановление дворца Голицына
В 1923 Барановский делает в Москве замечательное открытие: под ничем не примечательным оштукатуренным фасадом двухэтажного дома в Охотном ряду исследователь обнаруживает богатый каменный декор дворца фаворита царицы Софьи Алексеевны, Василия Голицына. За пять лет кропотливых реставрационных работ Москве был возвращен в первозданном виде роскошный дворец (1658) в стиле московского барокко (см. НАРЫШКИНСКОЕ БАРОККО) . Вместе с дворцом была отреставрирована и церковь Параскевы Пятницы, построенная годом позже и также в стиле московского барокко. Позже по проекту реконструкции центра Москвы дворец Голицына и церковь Параскевы Пятницы были разрушены.
В 1923 в составе научной экспедиции Барановский попадает на Соловки, где в древнем монастыре был организован концентрационный лагерь. Реставратор занимается обмерами собора, трапезной палаты, Белой башни, крепостных стен.
Реставрация Казанского собора
Начиная с 1925, Барановский занимается реставрацией Казанского собора (17 в.), расположенного на Красной площади (см. КРАСНАЯ ПЛОЩАДЬ) в Москве, - восстанавливает его первоначальный облик. Этот собор, сооруженный по почину и на средства предводителя русских воинов и ополченцев Дмитрия Пожарского (см. ПОЖАРСКИЙ Дмитрий Михайлович) , был памятником войне 1612.
Барановский считал, что Казанский собор был построен по проекту Федора Коня. Время постройки храма совпадало с последними годами жизни русского зодчего. Патриарх Филарет освятил собор 22 октября 1625. Сохранилось свидетельство, что после пожара 1630 Казанский собор был восстановлен учеником Федора Коня, Амбросимом Максимовым. Будучи поклонником творчества Федора Коня, Барановский в этом памятнике почувствовал дух и руку великого зодчего. Обвязавшись веревкой, подобно скалолазу, он обследовал все ряды кокошников и все архитектурные детали. Передвигаясь вдоль купольного барабана, он освобождал древние архитектурные формы от наслоений и тщательно обследовал, восстанавливая утраченное.
В 1930 реставрация была приостановлена в связи с тем, что Моссовет рассматривал вопрос о сносе Казанского собора и Воскресенских (Иверских) ворот, однако в тот момент собор устоял. Снесли его через шесть лет.
Работы в ссылке
В 1933 Барановский был репрессирован (отбыл 3-летнее заключение и ссылку). В лагере реставратор создает сельскохозяйственный музей, строит электростанцию.
После досрочного освобождения (май 1936) без права проживания в Москве он живет в г. Александров Владимирской области. Каждый день в 17.30 ему полагалось отмечаться у оперуполномоченного, и тем не менее, рискуя опоздать на регистрацию, он каждый день с первым поездом отправляется в Москву на Красную площадь, где производит обмеры разбираемого Казанского собора.
Все это время Барановский не оставляет свою заветную мечту о создании обширного музея под открытом небом в Коломенском и подает в президиум Академии архитектуры СССР записку «Программа и научный метод организации музейного городка народной архитектуры».
В годы Великой Отечественной войны
В 1941, живя в Москве на «птичьих правах» (работал по временным удостоверениям Академии архитектуры СССР), он становится инициатором использования сводчатых помещений для укрытия людей и художественных ценностей от бомбардировок.
Позднее Академия архитектуры была эвакуирована из Москвы. Пребывание Барановского в столице стало совсем незаконным, и он уезжает в Иваново, где становится инспектором по охране памятников области, в которую до 1944 входили Суздаль, Владимир, Юрьев-Польской.
B те же годы он становится экспертом Чрезвычайной государственной комиссии по расследованию злодеяний фашистов на оккупированной территории СССР. В составе этой комиссии выезжает в Смоленск, Витебск, Полоцк, Киев, Чернигов.
В Чернигове, куда Барановский прибывает 23 сентября 1943, через день после освобождения города, он занимается реставрацией варварски разрушенного бомбардировками собора Пятницкого монастыря. Почти 20 лет своей жизни Барановский изучает и реставрирует Черниговскую Пятницу, возвращая ей первозданный вид. Только в 1962 эти работы, открывшие новую главу в истории русской архитектуры, были завершены.
Спасо-Андроников монастырь
Получив в феврале 1944 должность начальника отдела реставрации ГУОП, Барановский смог, наконец, оформить московскую прописку, что дало ему возможность продолжить реставрацию памятников. Одним из них стал Спасо-Андроников монастырь, (см. АНДРОНИКОВ МОНАСТЫРЬ) находившийся после войны в плачевном состоянии. В то время в Москве не хватало жилья, и все строения монастыря были заняты под коммунальные квартиры. Барановский со своими единомышленниками добились того, что в 1947 постановлением Совета Министров СССР территория монастыря была объявлена музеем-заповедником. Торжественное открытие музея имени Андрея Рублева (см. АНДРЕЙ РУБЛЕВ) состоялось в 1960, когда отмечалось 600-летие со дня рождения великого живописца.
Реставрация Крутицкого подворья
Начиная с 1947, Барановский занимается восстановлением и реставрацией комплекса памятников Крутицкого подворья - бывшей резиденции митрополита Зарайского и Подонского. Крутицкое подворье представляет собой комплекс разнообразных памятников архитектуры конца 16 в.: живописные палаты, храмы, колокольни, крыльца, переходы и сказочный «Крутицкий терем» конца 17 в. Проект реставрации Крутиц был готов к началу 1950, после чего Барановский долгие годы занимается его реставрацией и восстановлением.
Спасение памятников
В 1960-1962 как автор проекта реставрации Пятницкой церкви работает в Чернигове главным архитектором республиканской научно-производственной мастерской Госстроя УССР. В 1961 участвует в работе комиссии, которая занимается судьбой палат иконописца Симона Ушакова (см. УШАКОВ Симон Федорович) (в Москве) - они мешали строительству новых зданий ЦК КПСС и их собирались снести. Приспособленные под жилье палаты к этому времени были в катастрофическом состоянии. Благодаря Барановскому, занимавшемуся палатами Симона Ушакова с 1920-х годов, они были сохранены и отреставрированы.
Барановский пытался спасти и крепостную башню в Зарядье (см. ЗАРЯДЬЕ) у церкви Зачатия Анны что в Углу, но неудачно, а вот саму эту церковь вместе с археологическими остатками крепостной стены, а также все церкви и палаты по улице Варварки ему спасти удалось.
К этому времени сложилось тревожное положение с сохранением и охраной памятников истории и культуры. Поступали известия о разборке храмов в Суздале, Владимире, Пскове и других городах. Петр Дмитриевич стал инициатором встречи с министром культуры Фурцевой. Это было на исходе 1964, когда полным ходом в Москве и Подмосковье разрушались старые постройки в преддверии утверждения нового генерального плана реконструкции. Со стороны министра культуры Барановский понимания не встретил - все, «что мешает строить коммунистические города», должно быть снесено.
В 1965 Правительством РСФСР было принято решение о создании «Всероссийского добровольного общества охраны памятников истории и культуры» (ВООПИиК). Перу Барановского принадлежит первый устав Общества. В 1966 он приступил к организации в Крутицах реставрационной мастерской при Московском отделении ВООПИиК.
Последние годы
В конце 1970-х годов у Барановского резко ухудшилось зрение, но он продолжал активно работать над восстановлением Крутицкого подворья. Именно здесь отмечались его 75-, 80-, 85-летия. Девяностолетие Петра Дмитриевича отметили уже в Новодевичьем монастыре, где он прожил большую часть своей жизни (с 1939), там в корпусе больничных палат он и скончался. Похоронен в Донском монастыре. Ценнейший архив, собранный за долгие годы, он передал (еще при жизни) в Государственный Музей архитектуры им. А. В. Щусева.

Энциклопедический словарь . 2009 .

Смотреть что такое "Барановский Пётр Дмитриевич" в других словарях:

У этого термина существуют и другие значения, см. Барановский. Пётр Дмитриевич Барановский Ос … Википедия

- … Википедия

- (1892, село Шуйское Смоленской губернии 1984, Москва), архитектор реставратор, автор новых методов исследования и восстановления памятников архитектуры. Открыл способ реконструкции разрушенных зданий по сохранившимся в кладке обломкам кирпича… … Москва (энциклопедия)

Барановский русская фамилия. Фамилии Мужские: Барановский Александр Иванович (1890 1965) советский график и архитектор. Барановский, Борис Евгеньевич главный балетмейстер Московского академического театра оперетты, заслуженный… … Википедия

1. БАРАНОВСКИЙ Пётр Дмитриевич (1892 1990), исследователь и реставратор памятников архитектуры. Разработал новые методы реставрации, восстанавливал памятники, разрушенные в период Великой Отечественной войны (Пятницкая церковь в Чернигове). В… … Русская история

- (1892 1990) российский исследователь и реставратор памятников архитектуры. Разработал новые методы реставрации, восстанавливал памятники, разрушенные в период Великой Отечественной войны 1941 45 (Пятницкая церковь в Чернигове), в процессе… … Большой Энциклопедический словарь

ПЕТР ДМИТРИЕВИЧ БАРАНОВСКИЙ (1892-1984)
К 125-летию со дня рождения

«Любуясь красотой старомосковских улиц, помните, что их исторический облик сохранен в большой степени любовью, компетентностью, необыкновенной волевой энергией Петра Дмитриевича Барановского»
(И.И.Казакевич )

«В нашей стране живет и действует в расцвете сил такой исключительный знаток и исследователь памятников древней архитектуры, такой архитектор-эрудит и археолог, каким должен был бы гордиться весь Советский Союз и какого нет во всей Западной Европе…».
( И.Э.Грабарь. 1947 г. )

ПОДВИЖНИК ОТЕЧЕСТВЕННОЙ КУЛЬТУРЫ

Удивительный человек, выдающийся ученый и реставратор, великолепный знаток и ценитель памятников отечественной культуры, П.Д.Барановский посвятил делу сохранения и возрождения культурного наследия нашей страны, без преувеличения, всю свою жизнь.

Уроженец Смоленщины (родился в крестьянской семье в с. Шуйском Вяземского уезда Смоленской губернии ) П.Д.Барановский после учебы в Дорогобужском городском училище поступил в Московское строительно-техническое училище М.К.Приорова, где числился одним из лучших учеников (Отдел хранения архитектурных архивов ГНИМА им. А.В.Щусева. Ф. Р-XIV П.Д.Барановского. Д.5316/10; далее приводится только номер единицы хранения ). В 1912 г. он окончил «полный теоретический и практический курс при отличном поведении»(Д.5316/11 ), а затем получил образование на отделении истории искусств в Московском археологическом институте (МАИ) : «прошел полный курс вольнослушателем и защитил диссертацию "Памятники древнерусского зодчества в Болдинском монастыре"» (Д.5316/18. Л.3 ). Закончив Институт в 1918 г., он был «оставлен для приготовления к профессорскому званию» при кафедре истории русской архитектуры (Д.5316/18. Л.4 ).

Безусловно, дарованный Петру Дмитриевичу талант, его знания, его трудолюбие, энергия давали прочные основания для ученой карьеры, одновременно и педагогическое поприще вполне могло стать его стезей. С 1919 по 1922 г. П.Д.Барановский читал лекции по истории русской архитектуры, будучи профессором Ярославского отделения МАИ . В 1922 г. получил приглашение читать лекции в МГУ по археологической топографии, он был тесно связан со знаменитым Московским археологическим обществом (МАО) , в 1919 г. МАО избрало П.Д.Барановского своим членом-корреспондентом (Д.5292/8 ). С 1919 он был старшим научным сотрудником Академии истории материальной культуры .

И Петр Дмитриевич Барановский состоялся и как ученый, и как педагог, хотя он не написал монографий, не защитил диссертаций, не читал лекций в вузах и не руководил аспирантами. Он был глубоким ученым-практиком, знатоком, Мастером, он создал как таковую научную реставрационную школу, спас, вернул к жизни, защитил десятки, если не сотни шедевров зодчества. Он был педагогом и Учителем, потому что собирал вокруг себя молодежь, заражал ее своим интересом и своей любовью к русской культуре вообще, к архитектуре, он воспитывал учеников-реставраторов, единомышленников и последователей - это и знаменитый молодежный клуб «Родина» на Крутицах, и Движение добровольных помощников реставраторов , недавно отметившее свое 30-летие, и те, кто благодаря Петру Дмитриевичу нашел свое место в архитектурной и реставрационной работе, и те, кто, избрав иной профессиональный путь, до сих пор с благодарностью вспоминают Учителя.

Особой гранью таланта Петра Дмитриевича была деятельность натуры, он был великий практик, он просто не мог заниматься чистой наукой, когда кругом гибли памятники. Он написал в своей Автобиографии, что оставил«педагогическую деятельность из-за настоятельной необходимости в охране памятников, выдвигавшейся перестройкой жизни. Открывшиеся широкие возможности в деле реставрации памятников заставили отдать все силы на служение этому делу, и потому не хватало времени даже думать о чем-либо ином. С 1923 года я оставил по личному желанию свои педагогические занятия в вузах» (Петр Барановский… С.8 ). И далее: «Благоприятной обстановки, при которой спокойно, плодотворно и полноценно в научном отношении можно было бы проводить работу по обработке исследовательских материалов, не складывается и в настоящее время, естественные же упреки за отсутствие публикаций продолжаются, да и сам я сознаю крайнюю необходимость этого. Решительным поворотом в этом направлении было бы решение оставить дело охраны и реставрации и заняться углубленной обработкой материалов. Но по-прежнему еще не укрепленный в достаточной мере фронт охраны и реставрации существующих памятников не позволяет отойти от забот о них» (Петр Барановский… С.13-14 ). Написано это было в январе 1947 г., заботу о памятниках Петр Дмитриевич не оставил до конца жизни. Своему главному делу он отдал 70 лет - с 1911 г. до начала 1980-х гг.!

А любовь к древнему зодчеству проснулась у П.Д.Барановского еще в ранней юности. В 12 лет его осознанно поразила деревянная шатровая церковь в смоленском селе Рыбки , и он сделал первые в своей жизни обмеры храма, в 15 лет - еще одно чудо: Введенская каменная церковь в Болдинском Свято-Троицком монастыре недалеко от Дорогубжа . Эти два храма стали своего рода путевкой в жизнь для Петра Дмитриевича . С доклада о них началась история Барановского-реставратора : доклад был сделан в декабре 1910 г. на заседании МАО . По заданию Общества Барановский в 1911 г. отправился в Болдинский монастырь обследовать его архитектурные памятники и привез не только материалы обследования, но и свой первый проект реставрации Введенской церкви и трапезной палаты . Сам П.Д.Барановский вспоминал: «… Через несколько дней получил приглашение прийти в Археологическое общество. Показывают бумагу о моем награждении и вручают премию в четыреста рублей пятирублевыми золотыми монетами. Для меня нежданная, огромная сумма, которую я всю положил в банк, как ни трудно мне тогда жилось. Весной купил фотографический аппарат с прикладом и поехал по России…» (Цит. по: Бычков Ю.А. Жизнь Петра Барановского // Петр Барановский… С.148 ). Дальше, в 1912, 1915 гг. будет он исследовать памятники Вязьмы (Смоленская обл.), и Старицы (Тверская обл.), разрабатывать проекты их реконструкции и реставрации.

В годы Первой мировой войны П.Д.Барановский был на фронте, командовал строительным отрядом. Его интерес к древним памятникам не только не ослабел, но, напротив, лишь укрепился в эти годы. В Полесье , на Волыни он «умудрялся проводить исследования памятников деревянного зодчества, пытаясь в чертежах, эскизах, фотографиях сохранить бесценные образцы народного искусства XVII-XVIII вв.» (Бычков Ю.А. Жизнь Петра Барановского // Петр Барановский… С.149 ).

После войны П.Д.Барановским был сделан окончательный выбор пути, это было в 1918 г. Он писал, что 1918 г. был «решительным в моей личной жизни, когда, по возвращении с фронта после Октябрьской революции, я вступил на путь научной деятельности, сперва предложив к осуществлению проект освобождения Китайгородской стены в Москве от искажавших ее пристроек, а затем обосновав в Комиссариате имуществ республики необходимость реставрации памятников г. Ярославля после белогвардейского мятежа» (Д.5316/18. Л.4 ). В 1918 г. начнется многолетняя работа (до начала 1930-х гг.) П.Д.Барановского по изучению, восстановлению, реставрации памятников Ярославля , сильно пострадавших во время варварских обстрелов и бомбардировок города при подавлении восстания летом 1918 г. Вместе с архитектором Н.Н.Померанцевым он будет спасать шедевры ярославской архитектурной школы и одновременно открывать за поздними переделками и перестройками первозданный облик средневековых храмов. В эти же годы будет заниматься и архитектурными шедеврами в других городах Ярославской Земли . Вспоминая об этих годах, П.Д.Барановский говорил: «Для меня было ясно: Ярославль - город-памятник. Все его церкви - шедевры или просто достопримечательности, которые следует беречь» (Цит. по: Бычков Ю.А. Житие Петра Барановского. М., 1991. С.24 ). В 1932 г. Петру Дмитриевичу недобро поминали его отношение к церковной старине и его реставрационный подвиг в Ярославле (один из многих): «Ярославская общественность… протестует против того, чтобы Ярославль оставался городом церквей, загромоздивших площади, улицы и проезды, мешающие превращению Ярославля из епархиально-купеческой колыбели в подлинно социалистический город», «Подлинно социалистическим, а не музеем древностей должен стать Ярославль… Очистить площади и улицы города от "Варвар-великомучениц", "Симеонов-столпников", других церквей»; «Ученые-архитекторы Барановский и Померанцев не оправдали надежд ярославской общественности. Они вместо объективной оценки стали доказывать, что церкви Ярославля являются историческими памятниками и их необходимо сохранить…» (Цит. по: Бычков Ю.А. Житие… С.24-25 ). В 1932 г. после таких оценок и публикаций уже можно было поплатиться многим, даже жизнью. П.Д.Барановский поплатился в 1933 г., свободой. А целый ряд ярославских памятников, которые он спас, отреставрировал, были уничтожены в те богоборческие тяжкие времена.

Но вернемся к началу реставраторского пути П.Д.Барановского , в начало 1920-х гг. Был ли этот период более спокойным для его работы, чем следующее десятилетие? Был ли вообще в его жизни более спокойный период, когда его работа реставратора не была связана с борьбой, нет, не за жизнь памятника (реставратор всегда борется за жизнь памятника, как врач - за жизнь больного), а за право на жизнь для памятника? Вот страшный парадокс нашего не столь далекого прошлого и, к сожалению, и нашего настоящего - понятие старины, красоты само по себе вообще не гарантирует никаких прав архитектурному шедевру, даже официальный законодательный статус художественной, исторической и прочей ценности - увы, еще не есть гарантия права жить. И в жестокие, и в нежестокие времена, почему-то надо бороться за памятники, за нашу историю, за наше национальное наследие, достояние, за сохранение исторического облика исторических городов, в том числе Москвы (а ведь где-то это уже почти бесполезно!)! Когда-то судьбу памятника решала идеология, теперь, банальные деньги, но и тогда, и теперь - памятник на наших улицах как бесправный нелегал: повезет - выживет, не повезет, так не повезет (а не везло и не везет часто!). И вся жизнь Петра Дмитриевича прошла, можно сказать, в борьбе. Он знал, что такое памятник, и он боролся, отстаивал, доказывал и… работал. Архитектор-реставратор А.А.Карнабед написал, что жизненным кредо П.Д.Барановского было: «Лучше один спасенный памятник, чем десятки диссертаций» (Петр Барановский… С. 195 ). Петр Дмитриевич обладал неуемной энергией труженика, он с головой уходил в работу, он жил работой, одновременно осуществлял по несколько исследований и реставрационных проектов. Если обратиться к «Перечню научных исследований…», составленному самим Петром Дмитриевичем и опубликованному в книге «Петр Барановский…», то можно увидеть, например, что в 1919 г. - это работы в Ярославле - он еще занимался деревянными памятниками в Калужской области , памятниками в Костромской области , работал в Болдинском монастыре , попутно защищал диссертацию в МАИ . В 1920 г. в списке работ - собор Ивановского монастыря в Вязьме , Китайгородская стена в Москве , Дивная церковь и трапезная палата Алексеевского монастыря в Угличе , фиксация архитектурных памятников Углича после пожара (здесь он работал до 1924 г.), церковь Исидора и собор Борисоглебского монастыря в Ростове Великом , деревя , Успенский собор на Городке в em> Звенигороде, шатровый храм и крепость Борис-Городка под Можайском , экспедиция по Северной Двине от Наркомпроса , Гостиный двор в Архангельске , шатровые храмы в Архангельской и Ярославской областях , а еще - разработка проекта Музея деревянного русского зодчества на открытом воздухе в Коломенском , и все те же памятники Ярославля . Вряд ли здесь нужны комментарии. И так - всю жизнь (упомянутый «Перечень научных исследований», доведенный Петром Дмитриевичем до 1964 г., весьма красноречив). Он и сам говорил о себе: «Имею в виду тот душевный запал, который необходим для всякого большого дела. Мне нужны лишние года. И я всегда хотел раздвоиться, расстроиться, раздесятериться, чтобы успеть побольше сделать» (Цит. по: Бычков Ю.А. Житие… С.30 ).

В 1924-1933 гг. исследовательские и реставрационные работы Барановского были связаны с Центральными государственными реставрационными мастерскими (ЦГРМ) , где он состоял в должности архитектора-реставратора. В годы Великой Отечественной войны он будет работать экспертом Чрезвычайной государственной комиссии по учету ущерба, нанесенного фашистами , затем станет начальником отдела реставрации Комитета по делам архитектуры СНК РСФСР.

С именем П.Д.Барановского связаны многочисленные экспедиции на Русский Север , на Кавказ , в Закавказье , в Среднюю Азию , по областям Центральной России , по Новгородской и Псковской Земле , в Поволжье , на Смоленщину , в Белоруссию , на Западную Украину и т.д.

В 1920-е гг. его волнует проблема утраты памятников деревянного зодчества на Русском Севере : обследовать, спасти, что нельзя сохранить на месте - спасти, перевезя в музей деревянного зодчества. В 1920 г. он участвует, как уже упомянуто, в Северодвинской экспедиции ЦГРМ . В 1921 г. организует единоличную Выйско-Пинежскую экспедицию. В 1922 г. едет с экспедицией ЦГРМ в Новгород в связи с кампанией по изъятию церковных ценностей «для отбора и сохранения художественных и исторических памятников» (при этом осуществляет осмотр 50 архитектурных памятников). 1922 и 1923 гг. - это экспедиция Наркомпроса на Соловки , где в монастырском комплексе организуется лагерь НКВД. В 1926 г. - Обонежская экспедиция по исследованию деревянного зодчества в Карелии . Следующие 2 года уйдут (помимо прочего) на экспедиционные работы в Московской губернии . В 1929 г. состоялось сразу две экспедиции в Грузию и Белоруссию . В 1930 г. Петр Дмитриевич обследует памятники Верхневолжья . В 1931 г. - снова Русский Север : Беломорско-Онежская экспедиция. 1938, 1939,1940 гг. Барановский занимается изучением памятников Азербайджана эпохи Низами. Параллельно в 1939, 1940 и 1941 гг. исследует архитектуру Кавказской Албании , в 1940 г. - еще и памятники Дербента . В 1946, 1947 и 1949 гг. Барановский участвует в трех Кавказских экспедициях, объединенных общей темой «Связи в архитектуре Древней Руси с Кавказом, Византией, Балканскими странами». В 1955 г. он изучает архитектуру городов Западной Украины . В 1951 г. - еще одна экспедиция в Азербайджан , связанная с изучением и консервацией Лекитского круглого храма . Это лишь специально организованные экспедиции, а сколько, помимо них, было поездок по России для изучения и реставрации отдельных памятников и ансамблей!

Говоря о Петре Дмитриевиче , нельзя не отметить присущие ему широту видения проблемы реставрации и комплексность подхода к памятнику как к носителю исторической информации. Он никогда не замыкался в узко-профессиональные рамки, он был одновременно исследователем, практиком и созидателем. Воссоздавая архитектурный шедевр, возвращая ему первоначальный облик, он думал и о том потенциале, который заложен в наследии, оставленном нам предыдущими поколениями. Отсюда заботы П.Д.Барановского о музеефикации возрожденных ансамблей. В начале 1920-х гг. он выдвигает идею создания в подмосковных тогда селах Коломенском и Дьяково музея нового типа (первые такие музеи уже появились в Европе): музея архитектуры и деревянного зодчества под открытым небом. Коломенскому он отдаст 10 лет неустанных трудов (1923-1933 гг.), он станет создателем и первым директором музея, который ныне превратился в крупнейшее в Москве музейное объединение. В Коломенское он будет свозить памятники деревянного зодчества с Русского Севера , подписанные к уничтожению (сегодня они - в экспозиции музея), создаст первые экспозиции и организует выставки. Им будут отреставрированы полностью или частично архитектурные памятники Коломенского и Дьяково .

В 1929, 1930 гг. Петр Дмитриевич параллельно с изучением и частичной реставрацией ансамбля древнего московского Симонова монастыря , тогда уже уничтожавшегося, создал здесь музейную экспозицию для Музея военно-крепостной обороны Московского государства .

С 1947 по 1950 г. П.Д.Барановский занимался изучением и разработкой проектов реставрации памятников Спасо-Андроникова монастыря в Москве (с монатырским архитектурным ансамблем он знакомился и раньше - в 1920-е гг.). Во многом благодаря ему возникшая в 1947 г. идея Музея-заповедника имени Андрея Рублева в Спасо-Андрониковом монастыре (ныне Центральный музей древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева) была воплощена в жизнь.

Петру Дмитриевичу принадлежат проекты создания еще нескольких музеев. В 1920-е - 1930-е гг. неоднократно П.Д.Барановский занимался раскопками, изучением и реставрацией памятников в Александровой слободе (Владимирская область), им был поднят вопрос об организации здесь музея. В 1947 г. Петр Дмитриевич разработал проект организации исторического и архитектурного заповедника в той же Владимирской области в г. Юрьеве-Польском (изучением и реставрацией комплекса Михаило-Архангельского монастыря и знаменитого Геогриевского собора XIII в. Барановский занимался, начиная с 1920-х и вплоть до 1950-х гг.). В 1946 г. он подготавливает документы для организации Черниговского исторического и архитектурного заповедника . В 1948 г. им был предложен проект организации Лекитского историко-архитектурного заповедника Азербайджанской СССР , впервые такая идея возникла еще на рубеже 1930-1940-х гг., когда П.Д.Барановский исследовал местные памятники и, в частности, открытый им же в 1933 г. круглый храм VI в. в с.Лекит . В 1955 г. Петр Дмитриевич поднимает вопрос о заповеднике «Город Владимира в Киеве» , в 1962 г. разрабатывает план заповедника.

В 1950-1960-е гг., работая в Болдинском монастыре , восстанавливая его после разрушения фашистами, П.Д.Барановский , по словам его ученика и последователя А.М.Пономарева , «… открыл для себя необыкновенно драматичную и в то же время полную мужества историю партизанского движения в Дорогобужском крае в годы Великой Отечественной войны» (Пономарев А.М. Покров над руинами // Петр Барановский… С.220 ): здесь часть попавших в Вяземский котел воинских соединений и местные жители организовали в начале 1942 г. партизанское движение. Петр Дмитриевич познакомился с участниками тех событий и наряду с реставрационными работами с энтузиазмом занимался созданием музея партизанской славы, совершая поисковые походы в окружающие леса.

Следует отметить, что Герасимо-Болдинский Свято-Троицкий монастырь с далеких 1910-х гг. остался для П.Д.Барановского особым местом на земле. Так вышло, что ему дважды пришлось восстанавливать монастырский ансамбль: впервые он начал здесь реставрацию в 1921 г. Тогда же в 1920-е гг. создал и музей с экспозицией под открытым небом (музей был закрыт в 1929 г.). Затем, как уже упоминалось, Петр Дмитриевич восстанавливал архитектурные памятники Болдинского монастыря из руин после войны (эта работа продолжена его учеником А.М.Пономаревым ).

Особо стоит упомянуть о реставрационных работах П.Д.Барановского в конце 1930-х гг. в Троице-Сергиевой Лавре , где он осуществлял научное руководство работами и, собственно, сами работы. Петра Дмитриевича отличало умение, даже искусство, быть одновременно ученым-исследователем, организатором и непосредственным исполнителем работ. А.М.Пономарев так охарактеризовал это его качество: «Петр Дмитриевич был один во всех ролях: он и автор проекта, и прораб, и мастер, он же отдел кадров и бухгалтерия. Именно такую организацию работ на сложных памятниках архитектуры он исповедовал всю жизнь». (Пономарев А.М. Покров… С.221 ). В 1938 г., помимо прочего, в лаврской Духовской церкви XV в. П.Д.Барановским была открыта уникальная конструкция главы храма, опирающейся на колонны).

Среди возрожденных П.Д.Барановским архитектурных шедевров особое место занимает черниговская церковь Параскевы Пятницы XII в. (бывшего Пятницкого монастыря), руины которой он увидел едва ли не в день освобождения Чернигова нашими войсками в 1943 г. В 1950-е - 1960-е гг. он занимается возрождением Черниговской Пятницы в буквальном смысле слова из пепла.

Вообще, перечислить всю географию работ П.Д.Барановского затруднительно из-за ее обширности. Помимо уже упомянутого, его труд и его искусство реставратора были приложены к архитектурным памятникам Московской, Ленинградской, Нижегородской, Калужской областей, городов Коломны, Нового Иерусалима, Серпухова, Смоленска, Вологды, Владимира, Суздаля, Гороховца, Переславля-Залесского, Нижнего Новгорода, Пскова, Судака, Киева, Чернигова, Полоцка, Витебска, Новгорода-Северского и др.

А помимо реставрационных работ, были экспертизы памятников и экспертизы проектов перепланировки исторических городов (на предмет сохранения в процессе перепланировки памятников), собирание и изучение архивных материалов, учет архитектурных памятников и работа по их постановке на охрану, отстаивание закрываемых монастырей-музеев и многое другое. Трудно представить, что все это в течение многих десятилетий одновременно осуществлялось одним человеком (конечно, в реставрационных работах с помощниками, с подсобной рабочей силой, которых чаще всего сам искал, собирал, и на практике обучал), но все же самим, своим талантом, своими руками.

Лишь однажды Петр Дмитриевич был насильственно отлучен от любимой работы (да и то отлучить до конца не удалось!). Как уже упоминалось выше, он был арестован в 1933 г., 4 октября. После следствия и вынесения приговора 2 апреля 1934 г. П.Д.Барановский был отправлен в сиблаг в г.Мариинск Кемеровской области . Здесь его назначили помощником начальника стройчасти и, как писал сам Петр Дмитриевич , здесь «… уже были жизнь и труд, в напряжении которого можно было хотя бы отчасти забыть о случившемся и даже надеяться на какое-то продолжение нормальной жизни и плодотворного труда в будущем, на свободе. В лагере я был отличником на работе, построил по своему проекту сельскохозяйственный музей, потом электростанцию, награждался и был освобожден досрочно». (Цит. по: Бычков Ю.А. Житие… С.83 ). Освобождение наступило в мае 1936 г., с «продолжением нормальной жизни» после освобождения все было не так просто, жить в Москве Барановскому было запрещено, местом жительства ему определили Александров (так называемую «столицу 101-го км»). Все это, конечно, в определенной степени повлияло на жизнь и быт Петра Дмитриевича . Помимо объективных обстоятельств жизни П.Д.Барановского , его арест и ссылка, видимо, также были причиной отсутствия у него при его громадном опыте и выдающихся результатах работы научных званий. Хотя о присвоении ему звания доктора архитектуры без защиты диссертации и об избрании его в члены-корреспонденты Академии архитектуры были еще в 1947 г. ходатайства, в том числе и академика И.Э.Грабаря , с которым П.Д.Барановский работал еще в ЦГРМ , и действительного члена Академии архитектуры И.В.Рыльского .

Но, на что ни в силах были повлиять никакие тяжелые обстоятельства, так это на потребность Петра Дмитриевича трудиться - реставрировать и спасать. Он поступает на работу в александровский музей, и вновь занимается памятниками Александроской слободы , в эти же годы реставрирует Троице-Сергиеву Лавру , работает научным консультантом в Коломенском и т.д. И, что самое поразительное, занимается и памятниками, вернее, одним из памятников в Москве , куда въезд ему запрещен, а нарушение запрета было чревато самыми тяжкими последствиями. Но Петр Дмитриевич все равно ежедневно ездил в столицу в связи со сносом Казанского собора на Красной площади. Истории изучения и реставрации этого уникального московского памятника тоже принадлежит особое место в жизни Петра Дмитриевича .

Следует вообще сказать, что и сама Москва , ее архитектурное наследие играли едва ли не главную роль в деятельности П.Д.Барановского . Перечислим вкратце те проекты и начинания, которые были осуществлены им в Москве . Помимо упоминавшейся уже деятельности, связанной с музеями в Коломенском и в Спасо-Андрониковом монастыре , Петром Дмитриевичем были проведены различные по объему и содержанию научно-реставрационные работы на десятках московских памятников. В течение ряда лет обращался он к проблеме реставрации Китайгородской стены : в 1920, 1925, 1927 гг. (стена разобрана в 1934 г.).

Заслугой П.Д.Барановского является исследование (а частично и открытие) и реставрация замечательного средневекового московского ансамбля в Охотном ряду (1923, 1926, 1928 гг.): палат Голицына, палат Троекурова конца XVII в. и церкви Параскевы Пятницы 1680-х гг. (с некоторыми перестройками после пожара 1737 г.) По поводу этой реставрации И.Э.Грабарь писал: «Замечательнейшая по красоте архитектурная перспектива получится после завершения начатых работ по восстановлению древних домов XVII века Голицына и Троекурова... Москва получит редчайшие образцы гражданской архитектуры XVII века, дошедшие до нашего времени в столь малом количестве» (Архитектура Москвы. 1927 ). Но «замечательной перспективы» не получилось, в 1928 г. начался снос церкви Параскевы Пятницы , одного из шедевров московской архитектуры, а 1934 г. несмотря на борьбу П.Д.Барановского были снесены и Голицынские палаты .

В 1924 и 1937 гг. П.Д.Барановский занимался исследованием и обмерами небольшой, но очень интересной с архитектурной точки зрения церкви Трифона в Напрудной слободе (рубеж XV-XVI вв.) в связи с намеченным сносом памятника (церковь уцелела - довольно редкий случай).

Другая судьба была уготована Казанскому собору на Красной площади, памятнику преодоления Смуты, построенному в 1630-е гг. Благодаря П.Д.Барановскому , исследовавшему собор в 1925-1928 гг., за довольно распространенными поздними классицистическими архитектурными формами было открыто сохранившееся подлинное архитектурное чудо XVII в. Петр Дмитриевич отреставрировал собор, но работы не были полностью закончены, их прервал арест. А благодаря рискованным нелегальным поездкам в Москву из Александрова в 1936 г. в процессе уже начавшейся разборки древнего памятника Петр Дмитриевич сумел, успел провести фиксацию и обмеры собора, благодаря чему в 1990-1993 гг. одним из учеников Барановского архитектором О.И.Журиным Казанский собор был возращен Москве .

В 1920-1930-е гг. Петр Дмитриевич занимался изучением Львиных ворот Богаделенного дома в Преображенском , перевезенных затем в музей «Коломенское», ему принадлежат первые версии происхождения этого архитектурного памятника.

В конце 1920-х - начале 1930-х гг. П.Д.Барановский занимался сразу несколькими московскими памятниками: делал обмеры и исследовал церковь Николы в Мясниках (постройки начала XVI в. и XVIII в.) при ее сносе в 1928 г.; непосредственно перед арестом в 1933 г. Барановский перевозил в Коломенское части декора назначенного к сносу архитектурного шедевра - китайгородской церкви Николы Большой Крест (построенной купцами Филатьевыми в 1680-е гг.), непосредственно после одного из таких «рейсов» с деталями памятника из Китай-города в Коломенское Барановский и был арестован.

В 1950-е гг. Петр Дмитриевич обследовал сразу средневековые московские храмы XVII в.: Успения в Путинках, св. Софии Премудрости Божией, Георгия в Ендовах, Троицы в Листах, Иоанна Богослова в Бронной слободе .

В разные годы он проводил работы по разработке проектов реставрации, по постановке на учет или непосредственно по реставрации таких памятников, как церкви Троицы в Хорошеве (XVI в.), Федора Стратилата (XVI в.), Николы Явленного на Арбате (XVI в.), Иоакима и Анны (XVI в.), Зачатия св. Анны, что в Углу (XVI в.), Николы Мокрого (XVII в.), Успения на Покровке (XVII в.), Фрола и Лавра на Мясницкой (XVII в.), Троицы в Листах (XVII в.), Адриана и Натальи (XVII в.), Николы в Столпах (XVII в.), Покровского собора (Василия Блаженного) на Красной площади (XVI в.) гражданских памятников - палат Гранатного двора (XVII в.), палат Нащекина (XVII в.), палат в Кожевниках (XVII и XVIII в.), дома Даля (XVIII в.), Сухаревой башни (XVII в.) и др. Многое из этого списка шедевров, увы, уже не существует.

В 1956 г., почти также как в 1920-е гг. Казанский собор , в Зарядье им был открыт и исследован Старый Английский двор (ныне хорошо известный москвичам филиал Музея Москвы) - палаты XVII в. с сохранившимися более древними основаниями XVI в. Благодаря П.Д.Барановскому началось не только изучение этого памятника, но и была обоснована его исключительная ценность, что позволило его сохранить и поставить на государственную охрану. В 1962 г. в Китай-городе , по соседству с Английским двором , при участии П.Д.Барановского исследовались и были спасены еще два памятника гражданской архитектуры средневековой Москвы : палаты Симона Ушакова в Ипатьевском пер. и палаты Боровского подворья . П.Д.Барановский рассматривал их в едином комплексе со стоящей рядом великолепной церковью Троицы в Никитниках (XVII в.). Сегодня в целом отреставрированы палаты Симона Ушакова , и в заброшенном состоянии находятся передвинутые во двор в связи с застройкой переулка палаты Боровского подворья .

Еще один важнейший этап в жизни П.Д.Барановского тоже связан с Москвой - это его научно-реставрационная работа в Крутицком подворье - средневековой резиденции Митрополитов Сарских и Подонских, которой было отдано почти 40 лет! Реставрация продолжалась с конца 1940-х до 1980-х гг. В результате был возвращен к жизни уникальный ансамбль Средневековой Москвы . Барановский в будущем видел в Крутицах музейный, культурный и научно-реставрационный центр. Именно здесь в 1964 г. Петр Дмитриевич создал одно из первых молодежных, студенческих объединений - клуб «Родину» (при МГО ВООПИиК ), участники которого стали добровольными помощниками реставраторов. История клуба «Родина» , просуществовавшего до 1972 г. (закрытого по распоряжению властей), - это отдельная интереснейшая страница в истории охраны памятников и в биографии П.Д.Барановского . Здесь Петр Дмитриевич создал свою экспериментальную щколу-мастерскую. Об этом начинании Барановского архитектор О.И.Журин в середине 1990-х гг. написал: «Барановский хотел создать эталонную мастерскую, в которой возродились бы традиции подлинной научной реставрации. Предполагалось готовить специалистов высокой квалификации, создавать мобильные летучие отряды по консервации памятников. Его мастерская жила и действовала. Собрался в ней толковый народ. Достаточно сказать, что те полтора десятка мастеров, что воспитались в Крутицах, на сегодняшний день являются лучшими в Москве. Крутицы - это школа. Школа Барановского»(Цит. по Бычков Ю.А. Жизнь… С.168-169 ).

Вот лишь очень беглый обзор того вклада, который сделан в отечественную культуру, в культуру Москвы замечательным человеком, ученым, выдающимся реставратором, великим радетелем нашего культурного наследия П.Д.Барановским .

Как же чтится память об этом человеке? Дочь Петра Дмириевича , Ольга Петровна Барановская (ныне уже покойная), взявшая в свое время на себя нелегкие заботы сохранения документального наследия отца и сохранения памяти о нем, - инициатор установления мемориальной доски на Крутицком подворье , где в течение нескольких десятилетий Петр Дмитриевич спасал и возвращал людям уникальные памятники московского Средневековья, мемориальные доски есть в Коломенском и у Больничных палат Новодевичьего монастыря , где многие годы жил и работал Петр Дмитриевич (как ни странно это покажется, но установить эти доски было делом непростым!). Благодаря заботам О.П.Барановской сохранен уникальный и обширный архив П.Д.Барановского , он передан на хранение в ГНИМА им. А.В.Щусева . Для исследователей самых разных областей русской культуры, в первую очередь, для реставраторов, историков, архитекторов, краеведов, это совершенно бесценные материалы.

О Петре Дмитриевиче помнят в Ярославле, Дорогобуже, Вязьме, Смоленске, Болдино , помнят его ученики и друзья, в свое время создавшие Фонд П.Д.Барановского , издавшие сборник его документов, опубликовавшие первую (и пока единственную) биографическую книгу о Петре Дмитриевиче («Житие Петра Барановского» Ю.А.Бычкова), о Барановском есть небольшие документальные киносюжеты. Московское краеведческое общество с 2000 г. проводит Памятникоохранительные научно-практические «Барановские чтения» , изучая и пропагандируя наследие этого необыкновенного человека.

Но безуспешными оказались попытки О.П.Барановской добиться устройства мемориального музея-квартиры в Больничных палатах Новодевичьего монастыря . Нет в Москве и памятника П.Д.Барановскому , своим беззаветным служением Отечеству заслужившему великую благодарность не только Первопрестольной, но и всей России (а модель памятника была сделана Ольгой Петровной , скульптором по профессии, но пробить бюрократические барьеры оказалось невозможно).

И.Грабарь говорил о Петре Дмитриевиче : «В нашей стране живет и действует в расцвете сил такой исключительный знаток и исследователь памятников древней архитектуры, такой архитектор-эрудит и археолог, каким должен был бы гордиться весь Советский Союз и какого нет во всей Западной Европе…» .

Использованы материалы и иллюстрации из:
Бычков Ю.А. Житие Петра Барановского. М., 1991. 174 с.;
Петр Барановский. Труды, воспоминания современников /Сост. Ю.А.Бычков, О.П.Барановская, В.А.Десятников, А.М.Пономарев. М., 1996. 282 с. (в том числе, сведения из Автобиографии П.Д.Барановского );
Смирнова А.Г. Вспоминая Петра Дмитриевича Барановского. О выдающемся исследователе и реставраторе памятников архитектуры П.Д.Барановском (1892-1984) и о Чтениях его имени //Московский журнал. 2016. №5(305). С.51-61.

А.Г.Смирнова