Каваллерийская подготовка прошлых веков. Ледовое побоище

Рапорт.

Минувшего Сентября, 30 числа, донес я Его Сиятельству господину генерал-поручику командующему Кавказским корпусом и разных орденов кавалеру графу Антону Богдановичу де-Бальмену, что помощию Божиею и храбростию Ея Императорского Величества войск турецкий Батал-паша совершенно разбит, весь его лагерь, тридцать пушек и сам он в наших руках. Одержание победы и истребление столь сильного и важного для здешней границы неприятеля я на себя взять не могу: мне помощников и усердных слуг много было, как из следующего описания моих движений и последовавшего сражения с неприятелем 30 Сентября, Ваше Превосходительство яснее увидать изволите. 20 числа Сентября, бывши уведомлен об точном приближении неприятеля, идущего в горах, от Лабы к Кубани с вверенными мне войсками шел форсированными маршами от Пещаного брода, на Куме, в Кубани; 23 числа издалека слышны были неприятельские сигнальные выстрелы для горских народов и по примечании из больших орудиев; 25-го Батал-паша прибыл, по заключение его выстрелов, на реку Малый Зеленчуг, верст около тридцати от моего лагеря и для точного узнания отправил я отборных трех казаков, которые подкрались до самого его стана и чрез их узнал я, что он на Малом Зеленчуге стоит, на самой переправе, имея дефелеи и каменные горы в руках и свой путь к Кубани свободный; 26-е число прошло с обоих сторон друг друга на разсматривание; 27 числа его войска показались на Кубани, около называемого Каменного брода,- верст 27 от моего лагери; оставя тяжелый спой обоз на самом берегу Кубани, с прикрытием в вагенбурге, шел ему на встречу по речке Подпакле, чтоб удержать горы Тахтамысские и ему запереть путь в Кабарду, куда его стремление было; 28-го Батал-паша, повидимому, со всеми войсками перебрался на сию сторону и я приближился ему; 29-го в верх по той речке переправяся оную и стал верст около пятнадцати от неприятельского лагеря; 30-го шел я с войсками мне вверенными, надеясь на помощь Божию, атаковать укрепленный его лагерь; шел я в пяти колоннах, и сколь скоро тронулся от своего места,- фланкеры изо всех сторон немедленно меня уведомили, что большие и частые толпы черкесской и горской кавалерии из ущелий и лесов идут на встречу, и только было время всех фланкеров и казаков под общую команду Астраханского драгунского полка секунд-майора князя Арбелианова соединить, которому я приказал поспешно занять высоту над Тохтамысом, как уже перепалка началась. Правая колонна кавалерии под командою господина полковника Буткевича и левая под командою господина полковника Муханова скоро поспешали на гору и тем самым дали время пехоте и артиллерии подойти; господин бригадир и кавалер Матцен с среднею отменно поспешал на гору, также и егерская колонна под командою господина бригадира барона Беервица скоро подоспела; в сие время турецкая пехота, идя весьма поспешно из своего лагеря под предводительством Аджи-Мустафы-паши к соединению горским народам, почти на место сражения поспела с нами вместе, и едва выстроились колонны, то сильная пушечная пальба уже открылась из обеих сторон; артиллерии господин майор Афросимов немедленно устроил свои батареи и сей искусный и неустрашимый офицер столь удачно огонь свой произвел, что после полчаса сбил неприятельские батареи на правом его фланге. Между тем как сие происходило черкесы и горские народы стремились взять у меня тыл, но господин полковник Буткевич с своею бригадою дал им сильный и храбрый отпор и обратил их в бег, к тому ж способствовал весьма с своими резервами господин бригадир и кавалер Матцен, оного полка секунд-майор Штейнгель и артиллерии подпоручики Уваров и Мауринов, подвозя с отменною скоростью орудия, где надобно было; Донской полковник Луковкин с казаками также не мало в том имел участие. В это время отрядил я с правого фланга колонну егерскую под командою господина бригадира барона Беервица на неприятельский левый фланг, на который так жестоко наступил, хотя неприятель с своими пушечным и ружейным огнем сильно противился и как в самом том времени поспешил к егерям господин полковник Муханов с Астраханским полком, имел жестокое сражение с турками и черкесами, врубился в турецкую пехоту и купно действовал с егерскою колонною; пушки были взяты и левый фланг неприятельский сбит. С левого нашего фланга колонна пахотная господина полковника Чемоданова подошла к правой неприятельской и неириятельские пушки были оставлены. Средняя-сошла с горы; войска в великом восторге закричали „ура" ! и все неприятельские силы рассыпались; неприятель был преследован вплоть до его лагеря, и хотя возможно бы было многих взять живых, но редко кто спасся и удержать войско без истребления бегущего неприятеля средства не было. Сойдя с горы, собрал я войска в разные места преследовавших неприятеля и шел к его лагерю, зайдя с правого его фланга; на встречу вышли верст около двух от лагеря толпы черкесов, но они скоро были прогнаны фланкерами, при котором случае отличил себя весьма Ростовского карабинерного полка ротмистр Шрейдер и был ранен, а приметя волнение в турецком лагере, перебирающихся чрез реку на ту сторону турков, послал я под командою господина полковника Буткевича всю свою кавалерию прямо в лагерь с подкреплением пехоты и предводитель турецкий Батал-паша, видя совершенную свою погибель, выехал с своею свитою на встречу к нему и отдался в плен и весь его лагерь с довольными разными воинскими и другими припасами и не малою добычею остался в руках наших. Сия совершенно одержанная победа с весьма малым уроном от нашей стороны и состоит в одном обер-офицере, одном старшине и двадцати шести человек нижних чинов убитых и раненых: в одном обер-офицере и в ста четырнадцати человеках наших чинов. Успел я занять самую высоту и неприятель принужден был стрелять с низу все на олевацию и ядра его или не долетали, или чрез нас шли, а как огнем господина артиллерии майора батареи неприятельские сбиты были, колонны вдруг шли на его и от страху все побежали. Неприятельский урон весьма велик: на месте сражения, где убит Аджи-Мустафа-наша, и по полям в плоть до его лагеря более тысячи убитых лежало, много найдены понад Кубаном и много в той реке потонули и ежели бы не ночь достигла и можно бы было тотчас неприятеля преследовать, редко кто бы спастися мог. На другое утро отправлено с обер-квартирместром Штедером четыре эскадрона Астраханского полка и двести казаков за Кубань; он доехал до Большого Зеленчуга и кроме брошеных слабых и умирающих по дороге турков до трех сот, ни кого не видел; иные были задавлены, уповательно самими горскими народами и все ограблены и сами пленные турки уверяют, что из остальных мало кто дойдет до Анапы. Турецкий корпус состоял: около восьми тысяч пехоты и до десяти тысяч турецкой конницы; закубанских и здешних черкесов и разных других горских народов было, сколько Батал-паша сам знает, до десяти тысяч конницы. Он с собою вез мортиру походную двупудовую, картаульных единорогов два, полукартаульных и маленьких единорогов с довольным числом бомб и чиненых ядер и из его пушек ни одной нет малого калибра; сверх того более ста бочек пороха взято мною, свинцу и разные шанцовые инструменты. Корпус российский состоял в трех тысячах с небольшим человек,-имел при себе восемнадцать орудиев.

Я не могу Вашему Превосходительству довольно описать ревность и усердие, оказанных в этот день господ колонных начальников и всех частных командиров и я за долг считаю их, чрез посредство Вашего Превосходительства, одобрить вышнему начальству: секунд-майор князь Арбелианов, командовавший моим авангардом, Донской полковник Луковкин, капитаны: Деконскей, Трейден, поручик Пищевич при взятии высоты, в виду уже поспешно идущего неприятеля на встречу, отменно показали ревность и усердие и во время сражении с авангардом употребляемы были с немалою пользою везде, где только нужда потребовала; отменную похвалу заслужили все господа колонные начальники, батальонные командиры-подполковники: Мансуров и Сенинберх, артиллерии майор Афросимов и обер-квартермистр Штедер-последний до сражения еще обще с майором Арбелиановым, с полковником Луковкиным и капитанами: Деконским, Трейденом употреблен был в весьма опасные посылки для открытия неприятеля; при мне правящий дежур-майорскую должность, Владимирского пехотного полка аудитор Казаринов, который во все время неусыпными трудами и неустрашимостью во время сражения весьма себя отличал и отправляющее при мне должность адъютантскую, того-ж полка поручики Энгельман и Шелевский; господа частные начальники весьма одобряют храбрость и поведение своих подчиненных штаб и обер-офицеров: господин бригадир барон Беервиц одобряет весьма поведение храброе и отличное усердье третьего егерского баталиона командира господина подполковника Мансурова, капитанов: Поскочина, Лебле, Телепова, поручиков: Клювина, Таганова, подпоручика Лутовинова, адъютанта Неймана, 2-го Егерского подполковника Сенинберха, капитанов: Вялкова, Кононова, Асеева, поручика Ахлебинина, подпоручика Кононова, адъютанта Сенинберга и бывшего при нем за дежурного Каргопольского карабинерного полка аудитора Карабелщикова; господин полковник Чемоданов: Владимирского полка премьер-майора Стелиха, капитанов: Чичагова, Шкапского, подпоручиков: Григория и Никанора Струковых, адъютанта Козлова и бывшего у него с фланкерами 3-го егерского подпоручика Созонова, которым и отбита одна неприятельская пушка; господин полковник Буткевич: Ростовского карабинерного ротмистров: Бориса Шрейдера, Зевалина, Муравьева, поручиков: Караулова, Вилкинса, Сурина, корнетов: Козьму и Ивана Филатовых, Пахомова, Сашрево и Михачова, Каргапольскаго-ротмистра Ливена, поручиков: Одинца, Гаудринга, Семенцова, Коробова, корнетов: Новикова, Чернопятова; господин полковник Муханов: Астраханского драгунского-подполковника Разумовского, капитанов: Егора и Евтифея Арсеньевых, Трейдена, поручиков: Куроедова, Куликовского, отличившегося отменно и получившего в сражении рану, Башкатова, адъютанта Назарова, подпоручика Тарасова; господин артиллерии майор Афросимов: подпоручиков: Уварова и Мауринова; командующий авангардом секунд-майор князь Арбелианов: Астраханского полка капитана Палехина, поручика Башкатова, прапорщика Атаманова и бывших с ним с фланкерами 2-го егерского-подпоручиков: Агаркова и Григорьева; Донской полковник Луковкин своего полка есаула Понасова, сотника Калмыкова, хорунжего Клименова; полка Поздеева: сотника Небыкова, Ханженкова; Волгского полка подпоручика Страшнова и прапорщика Тимофеева. Астраханского полка трубач Федор Пономарев показал скрытую неприятельскую батарею, которую он открыл, и казаки полков: Луковкина-Барыкин, Поздеева-Стрежеменков отбили знамя и булаву и вообще все нижние чины отменную показали храбрость и усердие, за долг считаю еще одобрить распоряжение обер-квартермистра Тюревникова, которого я в виду неприятеля оставил с вагенбургом для сохранения оного связи с моей коммуникационной линиею и прочими войсками.

Генерал-Майор Иван Герман.

(Московское отделение Общего Архива Главного Штаба).

Лошадь «Плотва» (в оригинале — Roach) является основным средством передвижения в игре The Witcher 3. Механика управления лошадью позаимствована из игры Red Dead Redemption.

Управление

• Когда вы нажимаете клавишу «W», лошадь двигается рысью (в этом темпе удобно изучать окрестности и проезжать в замкнутых пространствах);
• Зажав кливишу «Shift», вы вынуждаете Плотву двигаться карьером (в таком темпе лошадь не расходует энергию);
• По двойному нажатию «Shift» и удержанию этой клавиши лошадь переходит в галоп — самый быстрый темп, при котором расходуется энергия (когда она закончится, лошадь выйдет из галопа, но этой энергии очень много).

Бой верхом

Ничего замысловатого тут нет. Проезжая мимо противника, выньте меч из ножен и нажмите клавишу атаки. Хорошо прицельтесь, в таком случае вам, скорее всего, посчастливиться наблюдать за отлетающей на несколько метров головой врага. Главное следить за параметром тревоги и не превышать его, иначе Плотва избавиться от вас, привстав на задние ноги. В крайнем случае можете успокоить её знаком Аксий (клавиша «Q»).

Замедление времени

Если во время боя на лошади вы зажмете кнопку удара, то время замедлится, и попасть по врагу уже не составит никакого труда. ~Racoon

Битва 5 апреля 1242 г. на льду Чудского озера - один из славных эпизодов русской истории. Естественно, она постоянно привлекала внимание исследователей и популяризаторов науки. Но на оценке этого события часто сказывались идеологические тенденции. Описание битвы обросло домыслами и мифами. Утверждают, что в этом сражении с каждой из сторон участвовало от 10 до 17 тысяч человек, Это приравнивает битву к исключительно многолюдным. По мнению официальных военных историков Ледовое побоище - первый крупный случай в истории военного искусства, когда тяжелая рыцарская конница была разбита в поле войском, состоявшим преимущественно из пехоты, 1 и свидетельство безусловного превосходства русского военного дела над западным. Преувеличение роли сражения ныне претерпевает другую крайность: его склонны рассматривать как эпизодическое и малозначительное. 2

Объективности ради следует отметить, что в изучении Ледового побоища достигнуты и позитивные результаты. Они связаны с уточнением места битвы, приведением в систему всех сохранившихся русских и иностранных источников 3 .

Основная достоверная информация о битве 1242 г. содержится в Новгородской Первой летописи Старшего извода. Ее запись современна событию. Летописец сообщил общие данные о войне Новгорода с Ливонским Орденом в 1242 г. Несколько кратких замечаний он уделил и самой битве. Следующий русский источник - «Житие Александра Невского», созданное в 1280-е гг. во многом на основании рассказов свидетелей, знавших и наблюдавших князя Александра Ярославича как полководца, незначительно дополняет летопись. Приведено лишь свидетельство «самовидца», якобы видевшего на небесах благоприятное знамение - «полк божий» 4 .

Карта Ливонии. На ней обозначены территории, подконтрольные различным владетелям. Орденские земли находятся на изрядном удалении от Дерпта. Карта была опубликована в издании Turbull S.Crusader Castles of the Teutonic Knights. The stone castles of Latvia and Estonia 1185-1560. Fortress 19. Osprey Publiching, 2004 P. 6. В свою очередь, она базируется на данных советских исторических трудов.

Данные двух названных источников отразились во многих более поздних летописях. Последние редко содержат новые фактические дополнения, 5 но прибавляют ряд украшательских деталей. Суммируя летописные и житийные сообщения, можно констатировать, что они довольно лаконичны. Мы узнаем о походе 1242 г., неудаче разведывательного отряда, отходе русских войск на лед Чудского озера, построении немецкого отряда, его разгроме и бегстве. Подробности боя не приводятся. Нет обычных данных о расстановке своих полков, подвигах единоборцев, поведении полководца. Не упомянуты и начальники немецкого войска. Нет имен погибших новгородцев, что обычно отмечалось, если их число было значительным. По-видимому, здесь сказался определенный этикет летописца, который часто обходил многие подробности военных столкновений, считая их само собой разумеющимися и необязательными для погодных записей.

Лаконичность русских источников отчасти восполняется изложением «Старшей ливонской рифмованной хроники», написанной в последнем десятилетии XIII в. 6 Хроника предназначалась для чтения среди ливонских братьев-рыцарей, поэтому многие приведенные в ней стихотворные рассказы, несмотря на известную стереотипность, документальны и очень ценны для представлении о военной стороне дела.

Невская битва 1240 г. положила начало успешной борьбе новгородцев по защите их северо-западных рубежей. В 1241 г. новгородскому князю Александру Ярославичу удалось очистить Водскую землю и освободить захваченное Ливонским Орденом Копорье. Эта операция показала, что силами объединенного войска новгородцев и некоторых финских племен можно добиться успеха. В 1242 г. новгородцы, рассорившиеся было с князем Александром, вновь пригласили его для продолжения войны с Ливонским Орденом. Момент нового похода был выбран удачно. Немцы, захватившие Псков и его области, не успели там укрепиться. Часть их сил воевала против куршей и литовцев. Поход русских войск явился для Ордена неожиданностью. В результате рыцари без боя были изгнаны из Пскова, а войско Александра после достижения этой важной цели вторглось в ливонские пределы. К этому времени в состав рати входили новгородцы {черные люди - состоятельные горожане, а также бояре и городская старшина), княжеская дружина самого Александра, наконец, «низовцы» из Владимиро-Суздальской земли - отряд великого князя Ярослава Всеволодича, отряженный под руководством брата Александра, Андрея Ярославича (в этом отряде, по данным «Рифмованной хроники», были суздальцы). Кроме того, по сообщению Псковской Первой летописи, в войске находились псковичи 7 , присоединившиеся, очевидно, после освобождения города. Общая численность русских войск не известна, но для своего времени она казалась значительной. По словам «Жития», полки шли «в силе велице». Немецкий же источник вообще свидетельствует о 60-кратном превосходстве русских сил, что явно преувеличено.

Вторжение в Ливонскую землю преследовало ограниченные, «прощупывающие» цели. Однако, новгородцы были готовы принять и полевой бой. В ожидании противника велась разведка, пополнялись запасы продовольствия, захватывался полон. Полки достигли Дерптского епископства, но осаждать замки и города не стали, а держались в прибрежной части Чудского озера. Братья-рыцари Ливонского ордена и дерптцы (летопись называет их чудью), возможно при поддержке датчан, владевших Северной Эстонией, поспешно выступили навстречу русской рати.

Новгородцы осуществили необычный маневр: они отступили на лед Чудского озера «на Узмени у Воронея камени». 9 Туда в боевом порядке подошло и Орденское войско. Таким образом, место битвы было предложено русской стороной с явным расчетом осуществить против немецкого построения, названного «свиньей», маневренный бой одновременно несколькими отрядами. Боевой порядок русских не описан в источниках, однако, по косвенным данным, поддается истолкованию. В центре находился княжеский полк главнокомандующего, рядом стояли полки правой и левой руки. Впереди главного полка, по свидетельству «Рифмованной хроники», находились стрелки-лучники. Перед нами типичное для своего времени трехчастное деление основного войска, которое могло быть, однако, и более сложным.

Построившееся в боевой порядок на льду Чудского озера русское войско, судя по его подвижности, значительным походным передвижениям по Эстонской земле, стремлению померяться силами с конными рыцарями, наконец, выбору моста битвы, создававшему свободу маневра на значительном открытом пространстве, было, по преимуществу, конным.

В летописном описании Ледового побоища отмечена главная особенность ливонского войска. В бой оно вступало построенное в виде «свиньи». Историки сочли «свинью» родом клиновидного построения войска - острой колонной. Русский термин в этом отношении был точным переводом немецкого Schweinkopfn латинского caput porci . В свою очередь, упомянутый термин родственно связан с понятием клин, острие, cuneus, acies. Последние два термина употреблялись в источниках начиная с римского времени. 11 Но их не всегда можно толковать фигурально. Так нередко назывались отдельные воинские отряды независимо от способа их построения. При всем том, само название подобных отрядов намекает на их своеобразную конфигурацию. Действительно, клинообразный строй - не плод теоретической фантазии древних писателей. Такое построение реально использовалось в боевой практике XIII-XV вв. в Средней Европе, а вышло из употребления только в конце XVI столетия.

На основании сохранившихся письменных источников, еще не обративших на себя внимание отечественных историков, построение клином (в летописном тексте - «свиньей») поддается реконструкции в виде глубокой колонны с треугольным увенчанием. Подтверждает подобное построение уникальный документ - воинское наставление - «Приготовление к походу», написанное в 1477 г. для одного из бранденбургских военачальников 12 . В нем перечислены три подразделения-хоругви (Banner). Их названия типовые - «Гончая», «Святого Георгия» и «Великая». Хоругви насчитывали соответственно 400, 500 и 700 конных воинов. Во главе каждого отряда концентрировались знаменосец и отборные рыцари, располагавшиеся в 5 шеренг. В первой шеренге в зависимости от численности хоругви выстраивалось от 3 до 7-9 конных рыцарей, в последней - от 11 до 17. Общее число воинов клина составляло от 35 до 65 человек. Шеренги выстраивались с таким расчетом, чтобы каждая последующая на своих флангах увеличивалась на два рыцаря. Таким образом, крайние воины по отношению друг к другу помещались как бы уступом и охраняли едущего впереди с одного из боков. В этом и заключалась тактическая особенность клина - он был приспособлен для собранного лобового удара и одновременно был трудно уязвим с флангов.

Вторая, колоннообразная часть хоругви, согласно «Приготовлению к походу», состояла из четырехугольного построения, включавшего кнехтов. Число кнехтов в каждом из трех названных выше отрядов равнялось соответственно 365, 442 и 629 (или 645). Они располагались в глубину от 33 до 43 шеренг, в каждой из которых находилось от 11 до 17 конных. Среди кнехтов находились слуги, входившие в состав боевой свиты рыцаря: обычно лучник или арбалетчик и оруженосец. Все вместе они образовывали низшую войсковую единицу - «копье» - численностью 35 человек, редко более. Во время боя эти воины, экипированные не хуже рыцаря, приходили на помощь своему господину, меняли ему коня. 13 К достоинствам колонно-клиновидной хоругви относится ее сплоченность, фланговая прикрытость клина, таранная сила первого удара, четкая управляемость. Строй такой хоругви был удобен и для передвижения, и для завязки боя. Плотно сомкнутым шеренгам головной части отряда при соприкосновении с противником не надо было разворачиваться для защиты своих флангов. Клин надвигающегося воинства производил устрашающее впечатление, мог вызвать смятение в рядах противника при первом натиске. Клин-отряд был предназначен для разрыва строя противостоящей стороны и скорой победы.

Описанному строю были присущи и недостатки. В ходе боя, если он затягивался, лучшие силы - рыцари - могли быть первыми выведены из строя. Что же касается кнехтов, то они во время схватки рыцарей находились в выжидательно-пассивном состоянии и слабо влияли на результат боя. Клиновидную колонну, судя по одному из сражений XV в. (1450 г. при Пилленрейте), замыкала шеренга рыцарей, 14 т. к. кнехты, видимо, были не слишком надежны. О слабых и сильных сторонах заостренной колонны, впрочем, судить трудно по недостатку материала. В разных регионах Европы она, очевидно, отличалась своими особенностями и вооружением.

Затронем вопрос и о численности клиновидных колонн. По данным «Приготовления к походу» 1477 г. такая колонна составляла от 400 до 700 всадников. Но численность тактических единиц того времени, как известно, не была постоянной, и в боевой практике даже 1-й пол. XV в. отличалась большим разнообразием. Например, по сведениям Я.Длугоша в семи тевтонских хоругвях, бившихся при Грюнвальде в 1410 г., было 570 копий, 15 т. е. в каждой хоругви имелось 82 копья, что, с учетом рыцаря и его свиты, соответствовало 246 комбатантам. По другим данным в пяти хоругвях Ордена в 1410 г. при выплате жалованья насчитывалось от 157 до 359 копий и от 4 до 30 стрелков. 16 Позднее, в одном столкновении 1433 г. баварский отряд - «свинья» состоял из 200 воинов: в его головной части в трех шеренгах стояло по 3, 5 и 7 рыцарей. При Пилленрейте (1450 г.) колонна-клин насчитывала 400 конных рыцарей и кнехтов. 17 Все приведенные данные свидетельствуют, что рыцарский отряд XV в. мог достигать одной тысячи всадников, но чаще включал несколько сот комбатантов. В военных же эпизодах XIV в. число рыцарей отряда, по сравнению с более поздним временем, было еще меньшим - от 20 до 80 (без учета кнехтов). Например, в 1331 г. в пяти прусских хоругвях насчитывалось 350 конных воинов, т. е. - по 70 в каждой хоругви (или примерно по 20 копий).

У нас имеется также возможность более конкретно определить численность и ливонского боевого отряда XIII в. В 1268 г. в битве у Раковора, как упоминает летопись, выступал немецкий «железный полк великая свинья». Согласно «Рифмованной хронике», в битве участвовало 34 рыцаря и ополчение. 19 Это число рыцарей, если дополнить его командиром, составит 35 человек, что точно соответствует составу рыцарского клина одного из отрядов, отмеченного в упоминвшемся выше «Приготовлении к походу» 1477 г. (правда для «Гончей» хоругви, а не «Великой»). В том же «Приготовлении к походу» приводится число кнехтов такой хоругви - 365 человек. С учетом того, что цифры головных частей отрядов по данным 1477 и 1268 гг. практически совпали, можно полагать без риска большой ошибки, что по своему общему количественному составу эти подразделения также приближались друг к другу. В таком случае мы в определенной мере можем судить об обычной величине немецких клинообразных хоругвей, которые принимали участие в ливонско-русских войнах ХШ в.

Что же касается немецкого отряда в битве 1242 г., то он по своему составу вряд ли превосходил раковорскую «великую свинью». В рассматриваемый период Ливонский орден, отвлеченный борьбой в Курляндии, не мог выставить крупное войско. 20

Схема Ледового побоища в том виде, как оно представлялось Г. Н. Караеву, руководителю комплексной экспедиции.

Утром 5 апреля 1242 г. русская и ливонская рати сошлись в бою. Первый удар немецкого построения приняли стрелки-лучники: «И прошибошася свиньею сквозе полк». 21 Лучники, как известно, использовались в момент начала сражения: они издали осыпали противника градом стрел, но не вступали в рукопашную схватку. В данном случае, по словам «Рифмованной хроники», «русские имели много стрелков, которые мужественно приняли первый натиск, (находясь) перед дружиной князя. Видно было, как отряд (banner) братьев-рыцарей одолел стрелков». 22 На этой стадии противоборства инициатива была в руках немцев. Вслед за сближением и завязкой сражения в бой включались главные силы и наступала рукопашная схватка. Здесь с обеих сторон сходились конные копейщики, которые после таранного столкновения переходили к использованию клинкового оружия. Автор «Жития» передает ожесточение борьбы в довольно точных, впрочем, ему привычных выражениях: «Ибысть сеча зла, и треск от копийломления, и звук от сечения мечного, яко же и озеру промерзьшю двигнутися. И не бе видети леду: покры бо ся кровию». 23

Как в деталях развертывалось сражение, можно только гадать. Известен, однако, его переломный момент. По словам «Рифмованной хроники», «те, которые находились в войске братьев-рыцарей, были окружены... Братья-рыцари достаточно упорно сопротивлялись, но их там одолели». 24 Из этого можно заключить, что немецкое соединение втянулось в бой с центральным противостоящим полком, в то время как боковые полки сумели охватить фланги немецкой рати. «Рифмованная хроника» пишет, что «часть дерптцев («чуди» русской летописи) вышла из боя, эта было их спасением, они вынужденно отступили». 25 Речь идет о кнехтах, прикрывавших с тыла рыцарей. Таким образом, ударная сила немецкого войска - рыцари - осталась без прикрытия. Окруженные, они не смогли, видимо, сохранить строй, перестроиться для новых атак и, к тому же, остались без подкрепления. Это и предопределило полный разгром немецкого войска, в первую очередь - его наиболее организованной и боеспособной силы.

Сражение завершилось преследованием в панике бежавшего противника. При этом часть неприятелей погибла в сражении, часть была пленена, а часть, оказавшись на месте тонкого льда - «сиговице», провалилась под лед. Русские также понесли потери: «Эта победа стоила ему (князю Александру-А.К.) многих храбрых людей» 26 Новгородская Первая летопись сообщает, что в результате сражения пало 400 немцев, 90 взято в плен и «паде чюди бещисла». 27 Приведенные потери, судя по всему преувеличены. По сведениям «Рифмованной хроники» тогда погибли 20 рыцарей и 6 взяты в плен. С учетом состава обычного рыцарского копья (3 комбатанта) число убитых и пленных рыцарей и кнехтов могло достигать 78 человек. Неожиданно близкую цифру - 70 погибших орденских рыцарей - приводят немецкие источники второй половины ХV-ХVІ вв. 28 Откуда взята такая точная цифра «урона», неизвестно. Не утроил ли «поздний» немецкий хронист потери, указанные в «Рифмованной хронике» (20 + 6 х 3=78)?

Приведенные «Рифмованной хроникой» цифры выведенных из строя бойцов, возможно, близки к истинным. Убитых и плененных рыцарей, как упоминалось, было 26. Вероятно, почти все они входили в состав клина: эти люди первыми вступали в бой и подвергались наибольшей опасности. С учетом пяти-шереножного построения можно предполагать, что численность клина составляла не более 30-35 рыцарей. Не удивительно, что большая их часть сложила головы на поле боя. Такой состав клина предполагает его максимальную ширину в виде шеренги из 11 бойцов. Число кнехтов в подобного рода колоннах составляло несколько более 300 человек. В итоге, при всех расчетах и допущениях, общая численность немецко-чудского воинства, принявшего участие в сражении 1242 г., вряд ли превосходила три-четыре сотни человек, а скорее всего была даже меньшей.

Ливонцам противостояли, возможно, несколько более крупные силы русских. В целом же Ледовое побоище нет оснований считать многолюдным, что, однако, не снижает его исторического значения. Подавляющая часть военных действий средневековья, как у нас, так и на западе Европы, велась малыми силами, ненамного превышавшими масштаб битвы на Чудском озере.

Кирпичников А.Н. журнал Цейгхауз №6 1997

осторожно, иллюстрации Игорь Дзысь

1 Строков А.А. История военного искусства. Т. I. М., 1955. С. 267; Разин Е.А. История военного искусства. Т. II. М., 1957. С. 163.

2 Феннел Дж. Кризис средневековой Руси. 1200-1304.М., 1989. С. 142, 145-146.

3 Ледовое побоище 1242 г. Труды комплексной экспедиции по уточнению места Ледового побоища. М.-Л., 1966; Тихомиров М.Н. Древняя Русь. М., 1975. С.3648-374.

4 Новгородская Первая летопись Старшего и Младшего изводов. М.-Л., 1950. С.78-79, 295-297.

5 Таково, в частности, сообщение Софийской Первой летописи о том, что бежавших с поля сражения противников «вода потопи, а инии зле я звени отбегоша» (Ледовое побоище... С. 189). Речь идет о гибели части ливонцев, провалившихся во время бегства с поля битвы под лед Теплого озера, там, где находилась «сиговица».

Пашуто В.Т. Рифмованная хроника как источник по русской истории.//Проблемы общественно-политической истории России и славянских стран. М., 1964. С.106.

7 Псковские летописи. Вып. 1. М.-Л., 1941. С. 13.

8 Софийская Первая летопись, которая, по наблюдениям Ц.К.Бегунова, содержит ряд подробностей неизвестного происхождения, сообщает, что против Александра вышел сам «местер» (гроссмейстер Ливонского ордена) с «всеми бискупы своими» и с «помочью королевскою» (т. е. датского короля). В действительности, широкой коалиции немцы не успели осуществить, к тому же ландмейстер Дитрих фон Грюнинген был в походе на куршей и литовцев. Предполагают, что немецким войском руководил вицемагистр Андреас фон Вельвен (Ледовое побоище... 9 С. 188, 224,225).

9 Полагают, что место битвы находилось у о. Го-родец на Теплом озере (Ледовое побоище... С. 108. Рис. 5; С. 160,161. Рис. 4,5).

10 Срезневский И.М. Материалы для словаря древнерусского языка.Т. III. СПб., 1903. С. 272,273

11 Пидерле Л. Славянские древности. M., 1956. С. 370. Прим. 3;Латышев В.В. Известия древних писателей о Скифии и Кавказе.//ВДИ, 1949. No 3. С. 299,302.

12 «Приготовление к походу курфюрста Албер-та против герцога Ганса Саганского». Написано Альбрехтом Ахиллом для своего сына, маркграфа Иоанна в Бранденбурге. // Jahns M. Handbuch einer Geschichte des Kriegswesens von Urzeit bis zur Renais-sace. Lei pzig, 1880. S. 979-985

13 Verbruggen J.F. De Krijgskunst in West-Europa in de M1i4ddeleeuwen. Brussel, 1954. P. 558.

14 Дельбрюк Г. История военного искусства в рамках политической истории. M., 1933. С. 156. Схема 12.

15 Длугош Я. Грюнвальдская битва. M.-Л., 1962. С. 721.

16 Nadolski A. Grunwald. Problemy wybrane. Olsztyn. 1990. P.115; Kuczycski S.M. Wielka wojna z za-konem krzyzackim w latach 1409-1411.Warazawa, 1955. P.182-183.

17 Дельбрюк Г. История... С. 158,159.

18 Ekdahl S. «Die Banderia Prutenorum» des Jan Dlugosz eine Quelle zur Schlacht bei Tannenberg 1410. Gottingen, 1976. S. 12,22,141.

19 Пашуто В.Т. Рифмованная хроника... С. 106. Противореча себе, хронист пишет также о 160 рыцарях.

20 По обоснованному мнению И.Э.Клейненбер-га, число орденских рыцарей, действовавших в Ливонии за несколько лет до начала агрессии ордена против Новгорода и Пскова, должно находиться где-то в пределах от 30 до 100 (Ледовое побоище... С. 227).

21 Новгородская Первая летопись... С. 78.

22 Ледовое побоище... С. 21

23. Там же. С. 183.

24 Там же. С. 213.

25 Там же. Там же. С. 213-215.

26 Новгородская Первая летопись... С. 78. 28 Ледовое побоище... С. 226, 236,239.

Отрывок из Ливонской Рифмованной хроники

То что многие цитируют, но не все читали. Текст печатается по изданию: Ледовое побоище 1242 г. Труды комплексной экспедиции по уточнению места Ледового побоища. М-Л., 1966. С. 202-215.

(02065) Nu lege wir die rede nider (02066) und sprechen abir wider. (02067) wic iB dem dutschen hus in hant (02068) zu dem ersten gienc in Nieflant. (02069) von Darbete bischof Herman (02070) bie den ziten began (02071) zeiscn mit den RuBen. (02072) die wolden sich uf struben (02073) kegen dem cristentume als e. (02074) in tet ir unsaldc vil we. (02075) sie taten leides im genuc. (02076) do er daB lange vcrtrue (02077) die brudere er zfi hulfe bat. (02078) der meister quam im uf der stat (02079) und bracht im manchen rischen helt (02080) beide kune und ub irwelt. (02081) des kuniges man quamen dar (02082) mit einer hovelichen schar; (02083) des was bischof Herman vro. (02084) mit deme here sie karten do (02085) vrolichen in der Ruben lant. (02086) eb gienc in da vil wol in hant. (02087) vor eine burg sie quamen do. (02088) die was irre kumft unvro. (02089) sturmes man mit in began. (02090) dab hus gewunnen sic in an. (02091) Isburc die burc hieb. (02092) der Ruben man keinen lieb. (02093) man brechte in in not. (02094) welcher sich zu were bot. (02095) der wart gevangen oder geslagen. (02096) man horte rufen und clagen: (02097) in deme lande ubir al (02098) erhub sich ein michel schal. (02099) Die von Plezcowe do (02100) waren diser mere unvro. (02101) eine stat ist so genant, (02102) die liet in Ruben lant, (02103) da sint lute harte sur, (02104) die waren diser nakebur. (02105) von den wart nicht gespart, (02106) sie huben sich uf die vart (02107) und jagetcn grimmelichen dar (02108) mit mancher brunjen lichtvar; (02109) ir helme luchten als ein glas. (02110) vil manich schutze da mite was. (02 111) sie quamen uf der bruder her; (02112) die satzten sich kein in zu wer. (02113) die brudere und des kuniges man (02114) die Ruben vrilichen riten an. (02115) bischof Herman der was dar (02116) als ein helt mil siner schar. (02117) sich hub ein ungevuger strit: (02118) die dutschen hiwen wunden wit, (02119) die Ruben liden grobe not: (02120) man sluc ir achte hundert tot, (02121) die bliben uf deme wal. (02122) bie Isburc namen sie den val. (02123) die anderen namen da die vlucht, (02124) man jagete sie ane zucht (02125) vaste hin zu lande wert. (02126) die Ruben manten sere ir pfert (02127) beide mit geiseln und mit sporn; (02128) sie wanten alle sin verlorn: (02129) der wec duchte sic gar lane. (02130) der walt von jamerschalle clanc. (02131) zu lande was in alien gach; (02132) der brudere her zogete hin nach. (02133) die Mode ein wabber ist genant: (02134) na in uber uf daB lant (02135) die brudere vuren mit gewalt; (02136) sie brachten manchen degen bait. (02137) Die von Plezcowe do (02138) waren der geste unvro. (02139) die brudere slugen ir gezelt (02140) vor Plezcowe uf ein schone velt. (02141) der bischof und des koniges man (02142) ir legirstat vil wol gewan. (02143) manich ritter und knecht (02144) vordienten wol ir legenrecht. (02145) man lieb gebieten in dem her, (02146) man solde bcreiten sich zur wer, (02147) und lieb sie da bie verstan, (02148) man solde ouch zu sturme gan. (02149) die Ruben wurden des gewar, (02150) dab sturmen wolde manich schar (02151) beide burc unde stat. (02152) die Ruben waren strites mat (02153) da vor bie Isburc worden: (02154) sie boten sich dem orden, (02155) wan sic vorchten ungemach. (02156) um einen vride man do sprach. (02157) der vride wart gemachet do (02158) mit den Ruben also. (02159) dab Gerpolt, der ir kunic hieb, (02160) mit sime guten willen lieb (02161) burge und gute lant (02162) in der dutschen brudere hant, (02163) dab ir der meister solde pflegen. (02164) do bleib dab sturmen under wegen. (02165) Da die sune geschach, (02166) nicht lange sumete man dar nach. (02167) dab her brach uf gemeine do. (02168) sie waren alle in gote vro (02169) und gaben gote die ere: (02170) sie dankten im vil sere. (02171) do dab her was bereit (02172) vrolich ib von dannen reit. (02173.) zwene brudere man dar lieb (02174) die man dab lant bewaren hieb, (02175) von dutschen eine eleine macht. (02176) dab wart in sint zu schaden bracht: (02177) ir herschaft werte unlange vrist. (02178) eine stat in Ruben lande ist. (02179) Nogarden ist sie genant. (02180) dem kunige wart dab mere bekant, (02181) er hub sich uf mit mancher schar (02182) kegen Plezcowen, dab ist war. (02183) dar quam er mit grober macht; (02184) er hette manchen Ruben bracht (02185) zu losene die von Plezco. (02186) des waren die von herzen vro. (02187) do er die dutschen irsach, (02188) nicht lange sumete er dar nach, (02189) die zwene brudere er verstieb (02190) der vogetie er sie erlieb (02191) und alle ir knechte man vertreib. (02192) der dutschen keiner da bleib: (02193) den Ruben lieben sie dab lant. (02194) den bruderen gienc ib sus in hant: (02195) were Plezcowe da behut (02196) dab were nu dem cristentume gut (02197) bib an der werlde ende. (02198) eb ist ein missewende, (02199) der gute lant betwungen hat (02200) und der nicht wol besetzet hat: (02201) der claget wen er den schaden hat. (02202) wan ib im vil lichte missegat. (02203) der kunic von Nogarden karte wider. (02204) Eb stunt dar nach nicht lange sider. (02205) ein stat ist grob unde wiet (02206) die ouch in Ruben lande liet: (02207) Susdal ist sie genant. (02208) Alexander was genant (02209) der bie der zit ir kunic hieb: (02210) sin vole er sich bereitcn lieb. (02211) den Ruben was ir schade leit; (02212) snelle wurden sie bereit. (02213) do vur kunic Alexander, (02214) mit im vil manich ander (02215) Rube her von Susdal. (02216) sie vurten bogen ane zal. (02217) vil manche brunje wunneclich. (02218) ir banier die waren rich, (02219) ir helme die waren liecht bckant. (02220) sus zogeten sic in der bruder lant (02221) da gewaldeclich mit her. (02222) die brudere da mit sneller wer (02223) brachten in dab kegenzil. (02224) ir was aber maben vil. (02225) Zu Darbete wart vernomen (02226) kunic Alexander were komen (02227) mit her in der bruder lant (02228) und stifte roub und brant. (02229) der bischof des nicht enlieb, (02230) des stiftes man er snelle hieb (02231) ilen zu der brudere her (02232) kegen den Ruben zu wer. (02233) wab er gebot dab geschach. (02234) nicht lange sumeten sie dar nach. (02235) sie quamen zu der brudere macht. (02236) sie hatten zu cleine volkes bracht: (02237) der brudere her was ouch zu clein. (02238) idoch sie quamen uber ein. (02239) dab sie die Ruben ritten an. (02240) strites man mit in began. (02241) die Ruben hatten schutzen vil, (02242) die huben do dab erste spil (02243) menlich vor des kuniges schar. (02244) man sach der bruder banier dar (02245) die schutzcn underdringen. (02246) man horte swert da clingen (02247) und sach helme schroten. (02248) an beider sit die toten (02249) vielen nider uf dab gras. (02250) wer in der brudere her was (02251) die wurden ummeringet gar. (02252) die Ruben hatten sulche schar. (02253) dab ie wol sechzic man (02254) einen dutschen ritten an. (02255) die brudere taten wer gnuc. (02256) idoch man sie dar nider sluc. (02257) der von Darbete quam ein teil (02258) von deme strite, dab was ir teil: (02259) sie musten wichen durch die not. (02260) dar bliben zwenzic bruder tot (02261) und sechse wurden gevangen. (02262) sus was der strit ergangen. (02263) Kunic Alexander was vro, (02264) daB er den sig bchielt also. (02265) er karte wider zu lande. (02266) er lieb doch dar zu pfande (02267) sumelichen rischen man. (02268) der reisen nimmer mer began. (02269) wab bruder in dem strite was (02270) geslagen, da ich nu von las. (02271) die wurden sider wol verclait (02272) mit manchem helde unverzait. (02273) die sich durch got ban gegeben (02274) in der dutschen brudere leben, (02275) der ist bib her von jenen tagen (02276) vil mancher in gotes dienste geslagen. (02277) sie haben ouch mit werenden hant (02278) betwungen sider gute lant. (02279) als uch her na wol wirt bekant. (02280) nu dise rede ist volant. (02281) Meister Herman Balke (02282) der was in deme walke (02283) mit Ruben und mit heiden. (02284) der muste er sich beiden (02285) mit grobeme urlouge weren (02286) und helfen gotes viende heren. (02287) der bischof und des kuniges man, (02288) wes er mit den began. (02289) dab troc alleb uber ein (02290) als eb an den werken wol schein. (02291) dab buch saget uns vor war, (02292) dab ib werte sechstehalb jar (02293) dab meister Herman Balke riet. (02294) dar nach er von der werlde schiet

Прервем теперь это повествование и поговорим опять [о том], как дела Тевтонского ордена первоначально шли в Ливонии. Дерптский спнскоп Герман в это время начал враждовать с русскими. Те хотели подняться против христианства, как прежде. Их кощунство принесло им много горя. Они причинили ему достаточно зла. Долго он это терпел, пока не попросил помощи у братьев. Магистр прибыл к нему немедленно и привез к нему много отважных героев, смелых и отменных. Мужи к"ороля прибыли туда со значительным отрядом; Епископ Герман возрадовался этому. С этим войском они двинулись тогда радостно на Русь. Их дела пошли там очень хорошо. Там они подошли к замку, в замке не возрадовались их приходу. Пошли на них [русских] приступом. захватили у них замок. Этот замок назывался Изборск. Ни одному русскому не дали [уйти) невредимым. Кто защищался. тот был взят в плен или убит. Слышны были крики и причитания: в той земле повсюду начался великий плач. Жители Пскова тогда не возрадовались этому известию. Так называется город, который расположен на Руси. Там люди очень крутого нрава, они были соседями этого [Изборска]. Они не медлили, они собрались в поход и грозно поскакали зуда, многие были в блестящей броне; их шлемы сияли, как стекло. С ними было много стрелков. Они встретили войско братьев; тс оказали им сопротивление, братья и мужи короля смело атаковали в конном строю русских. Епископ Герман зам был как герой со своим отрядом. Начался жестокий бой: немцы наносили глубокие раны, русские терпели большой урон: их было убито восемьсот [человек], они пали на поле брани. Под Изборском они потерпели поражение. Остальные тогда обратились в бегство, их беспорядочно преследовали по пятам по направлению к их дому. Русские сильно понукали своих коней плетьми и шпорами; они думали, что все погибли: путь им казался очень долгим. Лес звенел от горестных криков. Они все спешили только домой; войско братьев-рыцарей следовало за ними. Великой (Mode) называется река: за ними на другой берег переправились братья с большой силой; они вели за собой многих смелых воинов. Псковичи тогда не были рады гостям. Братья-рыцари разбили свои палатки перед Псковом па красивом поле. Епископ и мужи короля также очень удобно расположились лагерем. Многие рыцари и кнехты хорошо заслужили здесь свое право на лен. По войску дали приказ готовиться к бою, при этом дали понять [участникам похода], что пойдут также на приступ. Русские заметили то, что многие отряды намереваются штурмовать как замок, гак и посад. Русские изнемогли от боя под Изборском: они сдались ордену, так как опасались [большего] несчастья. Тогда повели переговоры о мире. Мир был заключен тогда с русскими на таких условиях, что Герпольт, который был их князем, по своей доброй поле оставил замки и хорошие земли в руках братьев-тевтонцев, чтобы ими управлял магистр. Тогда штурм [Пскова] не состоялся. После гою как произошло это примирение, долго не ждали, войско тогда собралось в обратный путь. Все они были преисполнены божьей благодати и восхваляли бога; они были ему благодарны за очень многое. Когда войско стало готово для обратного похода. оно радостно ушло оттуда. там оставили двух братьев, которым поручили охранять землю, и небольшой отряд немцев. Это обернулось позже им во вред: их господство длилось недолго. На Руси есть город, он называется Новгород. До [новгородского] князя дошло это известие, он собрался со многими отрядами против Пскова, это истина. Туда он прибыл с большой силой; он привел много русских чтобы освободить псковичей. Этому они от всего сердца обрадовались. Когда он увидел немцев, он после этого долго не медлил, он изгнал обоих братьев, положив конец их фогству, и все их кнехты были прогнаны. Никого из немцев там не осталось: русским оставили они землю. Так шли дела братьев: если бы Псков был тогда убережен, то это приносило бы сейчас пользу христианству до самого конца света. Это - неудача. Кто покорил хорошие земли и их плохо занял военной силой, тот заплачет, когда он будет иметь убыток, когда он, очень вероятно, потерпит неудачу. Новгородский князь опять ушел в свою землю. После этого недолго было спокойно. Есть город большой и широкий, который также расположен на Руси: он называется Суздаль. Александром звали того, кто в то время был его князем: он приказал своему войску готовиться к походу. Русским были обидны их неудачи; быстро они приготовились. Тогда выступил князь Александр и с ним многие другие русские из Суздаля. Они имели бесчисленное количество луков. очень много красивейших доспехов. Их знамена были богаты, их шлемы излучали свет. Так направились они в землю братьев, сильные войском. Тогда братья, быстро вооружившись, оказали им сопротивление; но их [рыцарей] немного. В Дерпте узнали, что пришел князь Александр с войском в землю братьев. чиня грабежи и пожары. Епископ не оставил это без внимания быстро велел мужам епископства поспешить в войско братьев для борьбы против русских. Что он приказал, то и произошло. Они после этого долго не медлили. они присоединились к силам братьев. Они привели слишком мало народа, войско братьев было также слишком маленьким. Однако они пришли к единому мнению атаковать русских. Немцы начали с ними бой. Русские имели много стрелков, которые мужественно приняли первый натиск, [находясь] перед дружиной князя. Видно было, как отряд братьев одолел стрелков; там был слышен звон мечей, и видно было, как рассекались шлемы. С обеих сторон убитые падали на траву. Те, которые находились в войске братьев. были окружены. Русские имели такую рать, что каждого немца атаковало, пожалуй, шестьдесят человек. Братья достаточно упорно сопротивлялись, но их там одолели. Часть дерптцев вышла из боя. это было их спасением, они вынужденно отступили. Там было убито двадцать братьев, а шесть было взято в плен. Таков был ход боя. Князь Александр был рад, что он одержал победу Он возвратился в свои земли. Однако эта победа ему стоила многих храбрых мужей, которым больше никогда не ходить в поход. Что касается братьев, которые в этом бою были убиты, о чем я только что читал. то они позже должным образом оплакивались со многими бесстрашными героями. которые по призыву бога посвятили себя жизни среди братьев-тевтонцев; очень многие из них с тех пор были убиты на службе богу. Они также вооруженной рукой с тех пор покорили хорошие земли, На этом кончается это повествование. Магистр Герман Балк вел войну с русскими и язычниками. Он должен был от них обоих обороняться в большой войне и помог [этим] разорению божьих врагов. Епископ и мужи короля [его поддерживали], все, что он с ними предпринимал, делалось единодушно, как это видно по сами делам. Эта книга истинно нам говорит. что продолжалось пять с половиной лет правление магистра Германа Балка. после чего он умер.

Фрагмент из моей книги (в стадии завершения), военно-исторического очерка "Гражданская война в Югославии 1991-1995". Сражения в Босанской Краине в сентябре-октябре 1995 года.
Пока НАТО осуществляла операцию «Освобожденная сила», исполняя роль военно-воздушных сил мусульмано-хорватского альянса, на фронтах установилось относительное затишье. Лето было богато на военные события – стороны взяли небольшую паузу, чтобы подготовиться к решающей битве. А то, что предстоящая кампания будет таковой, мало кто сомневался. Запад полностью руководил военными и стратегическими планами мусульман и хорватов. От них требовалось в ходе предстоящего большого наступления, прелюдией к которому и была «Освобожденная сила», захватить как можно больше сербских территорий в Западной Боснии, включая Приедор, Сански Мост и Мрконич Град, создав угрозу столице РС Баня-Луке и вынудив сербов заключить мир на условиях продиктованных Западом.
На протяжении августа происходили регулярные столкновения на линии фронта под Бихачем, к югу от Дрвара и севернее Гламоча. Исключением стал неожиданный удар 2-го Краинского корпуса, нанесенный 11-12 августа по хорватским войскам в районе Босанско Грахова. В ходе атаки, 141-я пехотная бригада хорватов была смята и сербы вышли к предместьям города. Однако контратака двух батальонов 4-й и 7-й гвардейских бригад ХВ, поддержанных 6-м и 126-м Домобранскими полками, вынудила сербов отвести своих бойцов на прежние позиции.
Под надзором США, мусульмане и хорваты готовили совместную наступательную операцию, получившую название «Мистраль». Главная роль отводилась частям регулярной хорватской армии, на незаконное нахождение которых на территории Боснии, западные державы закрывали глаза с самого начала конфликта. Второстепенная роль отводилась боевым единицам ХВО. Хорваты должны были взломать оборону сербов, а мусульмане все же, как бы им того не хотелось, выполняли вспомогательные действия.
Командовать силами хорватов в Западной Боснии был назначен генерал Анте Готовина – «герой» агрессии против Сербской Краины, командующий Сплитским военным округом. План наступления, разработанный Готовиной, состоял из трех фаз, две из которых были сфокусированы на «оси» Шипово-Яйце. Оперативная Группа (ОГ) «Север» должна была прорвать оборону сербов в горах к северо-востоку от Гламоча, где особое внимание уделялось захвату доминирующих высот на Млиниште и Виторог (1.900 м.). После прорыва линии обороны ВРС, части ОГ «Север» должны были развивать наступление в направлении Шипово и Яйце.
Действия ОГ «Север» выполняли важнейшую задачу в планах Готовины. В состав Оперативной Группы были включены все самые боеспособные подразделения: 4-я и 7-я гвардейские бригады, 1-я гвардейская бригада (Хорватский Гвардейский Збор), все три гвардейских бригады ХВО, разведрота Главного Штаба ХВ, 60-й гвардейский парашютно-десантный батальон ХВО (был и такой, при том, что авиации у ХВО не было), 22-й диверсантский отряд и полицейский спецназ боснийских хорватов. Итого – 11.000 военнослужащих. Командиром ОГ «Север» был назначен Желько Гласнович, но Готовина осуществлял личный контроль над всеми действиями ОГ.
Вспомогательный удар во время первой и второй фазы операции, наносили пять Домобранских полков и три резервные пехотные бригады, стоявшие на позициях к юго-востоку и юго-западу от Дрвара (ОГ «Запад» и ОГ «Юг»). Они должны были атаковать силы 2-го Краинского корпуса в этом районе, но захват самого Дрвара планировался лишь после взятия Шипово и Яйце, в третьей фазе операции.
5-й и 7-й корпуса АРБиХ должны были прикрывать фланги группировки ХВ/ХВО. В рамках общей операции, мусульмане разработали собственную операцию «Сана-95», для 5-го корпуса. Его подразделения должны были наступать на Приедор, захватив города Босанска Крупа, Босански Петровац, Ключ и Сански Мост.
Атиф Дудакович объединил свои восемь бригад в две ОГ. Первая группа, состоящая из четырех бригад (501-я горная, 502-я горная, 510-я Освободительная, 517-я легкая и 5-й батальон военной полиции), под личным руководством Дудаковича, должна была наступать по линии Босански Петровац-Ключ. После захвата Ключа, она должна была разделиться на две части, задачами которых становились Сански Мост и Мрконич Град. Вторая группа, включавшая другие четыре бригады (503-я горная, 505-я горная, 506-я Освободительная и 511-я горная), которой командовал начальник штаба корпуса Мирсад Селманович, наступала на линии Крупа-Босански Нови-Приедор.
7-й корпус генерала Мехмеда Алагича должен был взять Доньи Вакуф, стойко отбивавший все атаки мусульман с 1994 года, затем наступать в общем направлении на Баня Луку, через Скендер Вакуф и Котор Варош. При возможности, 5-й и 7-й корпуса мусульманской армии планировали соединиться под Мрконич Градом. Перед началом наступления, позиции недавно сформированного 7-го корпуса АРБиХ выглядели следующим образом. Восемь бригад находились непосредственно на линии фронта и четыре в резерве. 77-я дивизия (штаб-квартира в Бугойно) должна была возглавлять наступление корпуса и брать Доньи Вакуф. Она состояла из 707-й Бугойнской горной бригады, 770-й Доньивакуфской горной бригады и 717-й Горнивакуфской горной бригады, расположенных на линии фронта с юга на север. В резерве дивизии находилась 705-я Яйцевская горная бригада. Остальные позиции 7-го корпуса, с юга на север, составляли следующие части: 708-я легкая бригада, 712-я Краинская горная бригада, 706-я Мусульманская легкая бригада, 733-я Бусовачская горная бригада и 725-я Витезская горная бригада. 17-я Краинская горная, 727-я Банялучская горная и 737-я Мусульманская легкая, обычно находились в резерве в районе Травника. Из состава корпуса, в операции принимали участие 20.000 военнослужащих.
Сербам предстояло выдержать тяжелый и неравный бой. В Западной Боснии они занимали практически круговую оборону. Численный и технический перевес был безусловно на стороне НАТО – мусульмано-хорватского альянса. С конца 1994 года общее командование операциями ВРС в Западной Боснии осуществлял начальник Главного Штаба ВРС, генерал-подполковник Манойло Милованович. Его штаб-квартира находилась в Дрваре. Основной удар мусульмано-хорватского наступления предстояло вынести многострадальному 2-му Краинскому корпусу генерал-майора Томанича и 30-й дивизии (1-й Краинский корпус) генерал-майора Момира Зеца. Всего 6.000 бойцов сербы могли выставить на оборону Шипово и Яйце. Основные силы 30-й дивизии (8.500 чел.) стояли против 7-го корпуса АРБиХ, с юга на север – это были 31-я легкая пехотная бригада, 19-я Доньивакуфская бригада, 11-я Мрконичградская легкая бригада (с батальоном 5-й Козарской легкой бригады), 1-я Шиповская легкая бригада, 22-я Краинская бригада и 1-я Которварошская легкая бригада. Район Дрвара обороняли 1-я Дрварская легкая бригада и переброшенные с востока, из Дринского корпуса 1-я, 2-я и 3-я Дринские легкие бригады. Позиции 1-й Дрварской находились непосредственно перед городом, прикрывая южное и западное направления. Дринские бригады прикрывали юго-восток. Всего, эти единицы ВРС держали линию фронта длинной 20 км. 3-я Сербская бригада находилась на левом фланге Дринских бригад и отвечала за позиции на Млиниште. 7-я Купрес-Шиповская моторизованная бригада из состава 30-й дивизии, защищала главную стратегическую высоту района – Виторог.
Против 5-го корпуса АРБиХ генерал Томанич имел около 8.000 бойцов – позиции на плато Грмеч занимали 15-я Бихачская, 17-я Ключская (с отдельным батальоном 6-й Санской бригады), 3-я Петровацкая и 1-я Сербская бригады. Линию фронта от Босанской Крупы, через Оттоку, до Босанской Нови (Новиград), держали 11-я Крупская легкая пехотная бригада и 1-я Новиградская.
Сербское командование обладало сведениями о готовящемся широкомасштабном наступлении. Об этом говорили все. Тем не менее, оно допустило серьезную ошибку, распределив свои силы таким образом. Крупные группировки с сильными подразделениями стояли на флангах, против мусульман (наиболее сильные части – против 7-го корпуса), тогда как всего несколько гвардейских бригад ХВ стоили всего мусульманского корпуса. Хорваты показали свой возросший профессионализм еще в летних сражениях, и именно удар с их стороны, сербам надо было надежно закрыть в первую очередь. Но, видно, боязнь фланговых ударов со стороны мусульман, взяла верх, что в конечном итоге стало роковой ошибкой.
Ранним утром 8 сентября, несмотря на густой туман, значительно снизивший результативность артподготовки, части хорватских войск двинулись на штурм позиций ВРС. Две гвардейские бригады ХВ возглавляли атаку: 7-я бригада наступала на Млиниште, 4-я бригада в направлении на горы Ястребняк (1,500 м). К 10.00 сербские позиции были прорваны, 1-я ХГЗ, наступавшая вслед за 4-й гвардейской бригадой повернула направо, захватив деревню Прибелья и создав угрозу правому флангу сербских войск, защищавших Виторог. В Прибелье 1-я ХГЗ была усилена 60-м гвардейским батальоном ХВО и полицейским спецназом для штурма Виторога.
4-я гвардейская бригада, прорвав позиции 3-й Сербской бригады, устремилась к Ястребняку, продвинувшись за день на 5 км. 7-я гвардейская бригада, 1-я ХГЗ и возглавляемые ими силы столкнулись с упорным сопротивлением, оправившихся от первого удара сербов. Героически сражались подразделения оборонявшие Дрвар. На этом участке фронта приобретения хорватов были минимальными.
На следующий день, несмотря на плохие погодные условия, бои продолжались с еще большей интенсивностью. 3-я Сербская и 7-я моторизованная бригады не смогли удержать своих позиций и продолжили отступление. 7-я гвардейская бригада ХВ продвинулась на 8 км, захватив перевалы на Млиниште. 1-я ХГЗ вынудила сербов отступить с Виторога. В центре, 4-я гвардейская бригада ХВ окончательно взяла под свой контроль Ястребняк. Сербы контратаковали 10 сентября, введя в бой батальон танков М-84 1-й танковой бригады (1-й Краинский корпус). Однако это не принесло никаких результатов – к концу дня хорваты закрепились на позициях, откуда угрожали непосредственно Шипово и Яйце. Успешно оборонялся только Дрвар, под которым третий день «топтались» две хорватские Оперативные Группы «Юг» и «Запад».
11 сентября хорваты перегруппировывались: 4-я и 7-я гвардейские бригады ХВ были отведены в резерв. Их заменили 1-я и 2-я гвардейские бригады ХВО. Сербы, испытывая острый недостаток человеческих ресурсов и не имея резервов, были вынуждены без передышки отбивать атаки свежих хорватских подразделений. Вскоре им пришлось оставить важную высоту Демировац и некоторые участки Купрешской долины, ведущей к Яйце. Но главные усилия хорватов в этот день были сконцентрированы на Дрваре. 1-я Дрварская, 1-я, 2-я и 3-я Дринские бригады ВРС вновь отразили все атаки двух хорватских ОГ, выказывая чудеса стойкости и героизма. Большую роль в успешной обороне города играла и артиллерия, включая точные удары, наносившиеся ракетными установками «Оркан».
Вторая фаза операции «Мистраль» - наступление на Шипово и Яйце, началась 12 сентября. Как и предполагалось хорватами при планировании операции, 7-я моторизованная бригада ВРС, была вынуждена оставить позиции на Витороге, чтобы оборонять Шипово. Однако стремительное наступление хорватских войск не дало сербам достаточно времени, чтобы заранее укрепиться на позициях под Шипово. Сербам пришлось с помощью артиллерии и танков сдерживать натиск хорватов, чтобы хотя бы более-менее организованно отступить на север.
В течение дня, хорватская ОГ «Север» под прикрытием мощного артиллерийского и ракетного огня и трех вертолетов Ми-24, теснили сербские войска. Поддерживаемая на правом фланге 1-й ХГЗ, 1-я гвардейская бригада ХВО заняла Шипово. В это же время 2-я гвардейская бригада ХВО наступала на Яйце и к концу дня остановилась на позициях в 10 км к югу от города. 13 сентября после боя, длившегося почти сутки, сербы оставили Яйце, освобожденный в ноябре 1992 года от мусульмано-хорватских войск.
Сербские части отступали к Мрконич Граду, изможденные непрерывными боями, но полные решимости стоять насмерть за этот последний значительный город на пути к Баня-Луке. Успех хорватского «блицкрига» объясняется только его численным превосходством и в целом, крайне трудным положением на всех фронтах в Западной Боснии, в котором оказались сербы, из-за одновременного наступления мусульмано-хорватского альянса и воздушных ударов НАТО. Много отважных и героических поступков совершали сербские солдаты и офицеры в эти дни. Одним из таких подвигов стала оборона перевала Превиле лейтенантом Драганом Бошканом из 7-й моторизованной бригады.
Когда линия фронта в районе Виторога была прорвана, лейтенант Драган Бошкан с 120 бойцами бригады отправились защищать Шипово. Они сдерживали превосходящие силы противника до вечера 12 сентября и благодаря личной храбрости и смекалки командира, не попали в окружение и отошли с минимальными потерями… Затем Бошкан вновь проявил себя при обороне Мрконич Града. С двумя танками и всего с сотней человек он оборонял перевал Превиле до глубокой ночи 14 сентября. 81-й гвардейский батальон ХВ, штурмовавший перевал понес большие потери – 8 убитых и 32 раненых. Лейтенант отдал приказ об отходе, лишь когда стало ясно, что хорваты, благодаря стойкости сербов изменили направление удара и наступают со стороны Роголи… На следующий день, Бошкан, с тремя танками и одной ЗСУ «Прага», присоединился к роте 43-й моторизованной бригады, предотвратив попытку хорватов взять город с «наскока». Пока сербские части закреплялись вокруг Мрконич Града, Драган с командиром 11-й Мрконичской легкой пехотной бригады и еще с 30 бойцами бригады, заняли доминирующую над местностью высоту Лисина и закрепили ее за сербами, опередив хорватские войска.
В течение операции «Мистраль» хорваты достигли всех поставленных целей - Яйце и Шипово были в их руках. Но второстепенная цель, Дрвар – держался. Анте Готовина бросил на штурм города высвободившиеся части 7-й гвардейской бригады, которые возглавили потрепанные и упавшие духом подразделения ОГ «Юг». 14 сентября хорваты начали наступление на город с трех направлений. В это же время, мусульмане из 5-го корпуса уже угрожали защитникам Дрвара с севера (с тыла), наступая на Босански Петровац. Лишь в этой безвыходной ситуации, командование ВРС отдало приказ отступить из города, продержавшегося против мощной хорватской группировки 8 дней.
Тяжелые бои разгорелись в те дни и на сербско-мусульманском фронте. 10 сентября силы 7-го корпуса АРБиХ начали наступательные операции вокруг Доньи Вакуфа и горы Комар, к северо-западу от Травника. Однако атаки мусульман, как и раньше, разбивались о прекрасно укрепленные позиции 30-й дивизии. Ситуация изменилась, когда из-за стремительного наступления хорватов, над правым флангом 30-й дивизии нависла непосредственная угроза. 13 сентября, Момир Зец был вынужден отвести правый фланг к Яйце, оставив без боя мусульманам Доньи Вакуф, который успешно обороняли всю войну. Мусульмане следовали по пятам вынуждено отступающих сербов, изображая это в СМИ, как победоносное шествие. Другое дело, что без поддержки регулярной хорватской армии, они бы не продвинулись ни на метр.
Однако, Яйце заняли подразделения ХВО, которые не хотели уступать вчерашним врагам лавры победителей и 7-му корпусу пришлось отказаться от идеи соединения с Атифом Дудаковичем под Мрконич Градом. После недолгих раздумий Главный Штаб АРБиХ отменил планы наступления 7-го корпуса на Баня-Луку, решив перебросить значительные силы из его состава, через территорию Хорватии, для укрепления 5-го корпуса.
В то время как хорваты занимали Шипово, 5-й корпус АРБиХ заканчивал подготовку к собственной наступательной операции под названием «Сана-95». Ее начало было отложено на 13 сентября, на пять дней позднее начала хорватского наступления. Мусульманская ОГ «Юг» нанесла мощный удар по позициям четырех сербских бригад на плато Грмеч. Прорвав оборону, мусульмане устремились на юг, в направлении Босанского Петроваца. Сербские силы на Грмече понесли тяжелое поражение – отступали неорганизованно, смешавшись в одну гигантскую колонну, вместе с беженцами, танками, грузовиками и тракторами. Бойцы были деморализованы. Вся эта масса отчаявшихся людей двигалась по главной дороге ведущей в Босански Петровац. Мусульмане безжалостно нападали на них с флангов и тыла, без разбора убивая и солдат и беженцев.
Наступление 5-го корпуса АРБиХ развивалось еще быстрее чем «блицкриг» хорватов: уже на следующий день мусульмане захватили Кулен Вакуф – крайнюю точку их наступления в октябре 1994 года. 15 сентября 502-я бригада заняла Босански Петровац. Затем мусульманские силы соединились с хорватами на перевале Оштрель, в 12 км юго-восточнее Петроваца, на дороге в Дрвар. При этом произошло недоразумение: мусульмане и хорваты вступили в бой друг с другом за перевал, так как каждая сторона приняла другую за сербов… От Босанского Петроваца 501-я и 510-я бригады АРБиХ повернули на Ключ, который, не встречая серьезного сопротивления, заняли двумя днями позже. Таким образом, результаты мусульманского «блицкрига» выглядели даже более впечатляюще, чем у хорватов: за пять дней, 5-й корпус продвинулся на 70 километров. Но, опять же, благодаря ранее «проделанной работе» хорватских гвардейских бригад. Останови их сербы у Млиниште и Виторога, мусульмане максимум бы повторили свой успех осени 94 года.
Достижения 5-го корпуса были в глубину, но не в ширину. ОГ «Север» не могла ничего поделать с сербской обороной вплоть до 15 сентября. Это давало возможность 2-му Краинскому корпусу ударом на юг, «отсечь голову» зарвавшейся группировки мусульман. Но резервы для проведения такой операции отсутствовали, и сербы могли только отступать, сокращая линию фронта, но по мере «сближения» частей между собой, усиливая отпор врагу. После двух дней обороны, сербы ушли из Босанской Крупы и из Отоки.
Захватив Босански Петровац, Ключ и Босанску Крупу, 5-й корпус готовился к продолжению наступления. Атиф Дудакович – любимец мусульманских СМИ давал интервью, в которых заносчиво говорил о скором «освобождении» Баня-Луки. Вот-вот должны были подойти свежие силы из 7-го корпуса. После падения Петровца была сформирована ОГ «Центр», в которую вошли 502-я, 505-я, 506-я и 517-я бригады, для наступления на Сански Мост. Этой Группе противостояли 1-я Дрварская и три Дринских бригады, отступившие от Дрвара.
ОГ «Север» продолжала наступление на Босански Нови и Сански Мост, тесня 11-ю Крупскую и 1-ю Новиградскую бригады. ОГ «Юг», включавшая в себя теперь 501-ю и 17-ю Краинскую горную бригады (из 7-го корпуса), перешла реку Сана и двигалась в направлении Мрконич Града. Ближайшей задачей Оперативных Групп АРБиХ «Север» и «Центр» был Приедор, стратегической целью всего 5-го корпуса – Баня-Лука.
Для мусульман стало неожиданностью, когда достигнув сербских позиций на подступах к Новиграду (Бос. Нови) и Сански Мосту, 18-19 сентября, их быстрое продвижение забуксовало и остановилось. Главный Штаб ВРС не сидел все это время сложа руки, готовя мусульманам неприятный сюрприз. Чтобы сформировать надежную линию фронта и подготовиться к контрудару, сербское командование собрало все наиболее боеспособные части (14.000 бойцов), стянув их в район Сански Моста и включив в 10-ю ОГ «Приедор» (1-й Краинский корпус), под командованием полковника Радмило Желяли. 19 сентября из Сербии прибыл отряд СДГ «Тигры», во главе с Желько Ражнатовичем и его помощником Михаилом Улемеком «Легией». Отряд СДГ насчитывал 1000 человек, организованных в три батальона по 300 бойцов в каждом. Подразделение «Красных беретов» Управления Государственной Безопасности Сербии, так же численностью около 1000 человек прибыло под командованием «Раи» Божовича. Пока измученные боями и отступлением части 2-го Краинского корпуса приводили себя в порядок, элитные сербские войска держали фронт против мусульман, отлавливали дезертиров и готовились стать главной ударной силой сербов в предстоящем контрнаступлении.
Радмило Желяля большую часть войны был командиром 43-й Приедорской моторизованной бригады. Начальником штаба к нему был назначен полковник Никола Кайтеж, срочно переведенный в ОГ-10 с аналогичного должности в 30-й дивизии, так как раньше он являлся командиром 6-й Санской бригады и прекрасно знал область предстоящего сражения. Основой Оперативной Группы стали 5-я Козарская легкая пехотная бригада, 6-я Санская, 11-я Дубичская, 16-я Краинская моторизованная, большая часть 43-й моторизованной бригады, 65-й охранный моторизованный полк, 1-й батальон военной полиции и 1-й разведывательно-диверсионный отряд из состава 1-го Краинского корпуса.
5-й корпус АРБиХ несколько дней безуспешно пытался прорвать новую сербскую линию обороны, сам получив со стороны оборонявшихся несколько болезненных ударов. За три дня тяжелых боев 20-22 сентября, 5-я Козарская и 6-я Санская бригады ВРС одержали верх над мусульманской ОГ «Центр», юго-восточнее Сански Моста, захватив командный пункт 502-й бригады в селе Жегар и почти замкнув кольцо окружения 510-й бригады в Хрустово. Силы 5-го корпуса были отброшены на 6 километров. 505-я и 506-я бригады ОГ «Север» так же откатилась назад под ударами СДГ и 65-го полка. В то же время 503-я и 505-я бригады мусульман оказывали ожесточенное сопротивление под Новиградом и в горах Майдан, пытаясь даже продолжать наступление на Любию и Приедор.
Битва на реке Сана была в самом разгаре, когда хорваты, окрыленные успехом операции «Мистраль» задумали нанести дерзкий удар по западной части Республики Сербской с севера, с территории Хорватии, в направлении Приедор - Баня-Лука. Хорватское командование не планировало заранее этой операции, но поддалось на посулы Вашингтона, о чем, совершенно открыто пишет американский дипломат Холбрук в книге «Остановить войну». Американцы советовали хорватам «постараться захватить Приедор, до заключения перемирия», чтобы иметь больше возможностей для давления на сербов во время предстоящих переговоров.
Операция, быстро спланированная и получившая название «Уна-95», осуществлялась силами Загребского военного округа. 1-я и 2-я гвардейские бригады ХВ, поддерживаемые 17-м Домобранским полком, должны были форсировать пограничную реку Уна и захватить плацдармы возле городов Двор и Босанска Дубица. Вспомогательный удар наносился по Босанской Костайнице, силами разведроты и спецназа. Затем, хорватские гвардейцы должны были стремительно наступать на Приедор, выйдя в тыл Оперативной Группе «Приедор» и вынудив сербов капитулировать.
Границу Республики Сербской с Хорватией, проходящую по рекам Уна и Сава, охраняли батальоны, укомплектованные пожилыми, по 50-60 лет, резервистами. Под Двором и Босанской Костайницей находились позиции резервных батальонов 1-й Новиградской бригады. Под Босанской Дубицей – батальон 11-й Дубичской бригады.
С сербской стороны, берег реки был хорошо укреплен. Но хорваты рассчитывали, что боевой дух пожилых солдат ВРС находится на низком уровне и гвардия сметет их с позиций одним ударом. Первый неприятный сюрприз ждал их, когда на рассвете 18 сентября штурмовые группы вышли на берег Уны, чтобы грузиться в лодки и на плоты. Сербы обрушили на них шквал артиллерийского, пулеметного и автоматного огня. Под Двором, солдат 1-й гвардейской бригады ХВ, накрыл плотный гаубичный огонь, когда они уже погрузились в десантные катера. Люди гибли десятками… Трем штурмовым группам все же удалось прорваться сквозь огонь и захватить крошечный плацдармы на сербской территории. Но это оказалось пределом хорватских достижений – сербские бойцы не давали им никаких шансов продвинуться даже на несколько метров, чтобы закрепиться на плацдармах. На следующий день, командование Загребским военным округом послало подкрепления для развития наступления. И мясорубка предыдущего дня повторилась вновь – сильное течение замедляло погрузку войск, на которые вновь обрушился сокрушающей огонь сербской артиллерии и пулеметов. Под Дубицей был практически полностью уничтожен отряд спецназа 2-й гвардейской бригады «Черные Мамбы».
20 сентября хорваты поспешно стали сворачивать операцию. Ее очевидный провал и большие потери могли негативно сказаться на победоносном настроении, воцарившемся в обществе после «Олуи» и «Мистраля». Но отход с плацдармов обернулся для хорватских десантников очередной катастрофой – потери оказались еще большими, чем при форсировании.
В Загребе начинался «разбор полетов». Хорватские генералы обвиняли друг друга в провале. Потери ХВ составили около 100 человек убитыми и 250 ранеными. Учитывая, что в гораздо более масштабных наступательных операциях Югославской войны («Коридор», «Олуя»), наступающая сторона теряла 200-300 человек убитыми – это очень большие потери. Американцы требовали продолжения операции и взятия Приедора, но Туджман, находившийся под впечатлением поражения и больших потерь, отказал.
Сербы могли праздновать победу, пришедшуюся очень кстати на фоне продолжавшегося весь месяц отступления. Стойкость сербских солдат, в сочетании с умелым использованием артиллерии, предотвратили потерю для сербов, возможно, всей Босанской Краины. Пожилые бойцы, по сути, обыкновенные боснийские крестьяне, отразили удар, который непосредственно благословили из Вашингтона, в весьма непростой для сербского оружия обстановке, внеся свою лепту в его славную историю.
После поражения хорватских войск на реке Уна и отражения атак 5-го корпуса АРБиХ на Сански Мост (18-22 сентября), сербы переходят в долгожданное контрнаступление. Главный удар наносился по зарвавшимся частям 5-го корпуса, наступавших на направлениях Босански Нови и Приедор-Любия. Ночью с 23 на 24 сентября Сербская Добровольческая Гвардия «Тигры», под командованием Аркана, а так же одни из наиболее опытных частей ВРС – 65-й Охранный полк, 16-я Краинская моторизованная и 43-я моторизованная бригады, обрушились на Оперативную Группу «Север» мусульманской армии. Операцией лично руководил генерал Ратко Младич.
За шесть дней упорных боев четыре бригады АРБиХ, входившие в ОГ «Север» были отброшены на 15 км. Столь удачно развивающееся наступление пришлось остановить, когда сербские войска подходили к Босанска Крупе и Отоке: срочно потребовались резервы для отражения наступления мусульманских войск под Мрконич Градом.
Начиная с 20 сентября, ОГ «Юг» 5-го корпуса АРБиХ вела наступление на Мрконич Град. На левом фланге наступала 17-я Краинская бригада, на правом 501-я горная. Им оказывала сопротивление потрепанная 17-я Ключская бригада, батальон 6-й Санской легкой пехотной бригады и 4-й батальон 43-й моторизованной бригады. Сербы вели упорные оборонительные бои, но вынуждены были отступать перед превосходящими силами противника. За неделю боев на этом участке фронта, мусульмане продвинулись на 17 километров, подошли на 3 км к Мрконич Граду и вышли к перевалам горного хребта Маньяча, с юга закрывающего Баня-Луку. К 1 октября, измученные и малочисленные сербские подразделения из последних сил оборонялись под Мрконич Градом.
Эта ситуация заставила сербское командование остановить успешное контрнаступление против мусульманской ОГ «Север» и перебросить под Мрконич Град основные ударные силы (СДГ «Тигры» и 16-ю Краинскую моторизованную бригаду), которые были включены в состав 2-й Оперативной Группы (30-я дивизия) под командованием полковника Миленко Лазича.
Для осуществления контратаки под Мрконич Градом было создано две Тактические Группы. На правом фланге, 2-я Краинская пехотная бригада и 16-я Краинская моторизованная, наступали на запад, к реке Сана, к северо-востоку от города Ключ. На левом фланге – специальная бригада полиции, укрепленная бойцами СДГ, должна была отбросить мусульман от Мрконич Града. Затем, эта группа развивала наступление на Ключ. Их атаку поддерживал батальон 1-й танковой бригады. Вспомогательный удар наносился доукомплектованными 5-й Козарской и 6-й Санской пехотными бригадами из 10-й Оперативной Группы «Приедор». Они наступали на юг, из района Сански Мост на Ключ. Таким образом, мусульманская Оперативная Группа «Юг» должна была попасть в клещи.
К 3 октября контрнаступление ВРС принесло первые положительные результаты – 17-я и 501-я бригады АРБиХ были отброшены. Подкрепления из 7-го корпуса не успели во время. 6 октября, сербские войска подошли Ключу на 1 км с востока, проделав за три дня 17 километров.
Еще немного и Ключ должен быть освобожден… Но, злополучная нехватка личного состава, вновь поставила сербов в ситуацию, когда они не могли полностью воспользоваться своими успехами. В это самое время критическая ситуация сложилась на Озрене и сербскому командованию вновь пришлось снимать с фронта одно из самых боеспособных подразделений (16-ю Краинскую моторизованную бригаду), чтобы остановить мусульман на подступах к Добою. Как только 16-я бригада отправилась на Озрен, к мусульманам прибыли подкрепления из недавно сформированного 7-го корпуса: 708-я легкая бригада и 712-я горная были брошены на отражение наступления 5-й Козарской и 6-й Санской на Красулье, 707-я и 717-я горная укрепили мусульманскую оборону на реке Сана, около Ключа.
К 5-й Козарской и 6-й Санской бригаде ВРС прибыло пополнение в виде 2-го разведывательно-диверсионного отряда 2-го Краинского корпуса. Сербы продолжали давить на позиции мусульман около Красулья и в течении тяжелых боев 8-9 октября, местами потеснили неприятеля.
Развить успех сербам, однако, было не суждено. Неудача под Мрконич Градом и угроза потери Ключа заставили мусульман вновь обратиться к хорватам за военной помощью. Загреб согласился, так как это вполне отвечало собственным хорватским амбициям в Западной Боснии.
Наступательная операция ХВ/ХВО, «Южный ход», началась 8 октября. Руководил операцией генерал Анте Готовина. Основной ударной силой снова выступала Оперативная Группа «Восток» Желько Гласновича. Сербскую оборону должны были прорывать 4-я и 7-я гвардейские бригады, во втором эшелоне шли три бригады ХВО и различные отдельные подразделения, всего – около 12.000 человек. На первом этапе операции планировалось продвинуться на 12 км к северу: захватить Мрконич Град, долину Подрасница, важный дорожный перекресток на Чадавице. Во второй фазе, хорватские войска должны были оккупировать южную часть Маньячи и захватить гидроэлектростанцию Бочац, поставлявшей энергию для западной части Республики Сербской. На все отводилось 4 дня.
Мрконич Град защищали части 2-й Оперативной Группы (30-я дивизия) полковника Миленко Лазича. Позиции около города держали три бригады ВРС – 7-я моторизованная, 3-я Сербская и 11-я Мрконичская легкая пехотная. Сербы располагали 5.500 человек. Эти силы так же прикрывали тыл войскам, оперировавшим против мусульман под Ключем.
Наступление хорватских войск, по сути – продолжение санкционированной Западом агрессии Хорватии на территории Боснии и Герцеговины, началось 8 октября с диверсионной атаки 126-го Домобранского полка и 1-й гвардейской бригады ХВО против 11-й Мрконичской бригады, в 15-20 километрах к западу от Мрконич Града. Готовина надеялся ввести сербов в заблуждение относительно направления главного удара.
На следующий день, в районе Мрконич Града был сильный туман и хорватам пришлось отложить артподготовку на 2 часа. Затем они обрушили на сербские позиции шквал ракетно-артиллерийского огня, сразу же после которого последовала вертолетная атака хорватских Ми-24. Однако, когда на штурм двинулась пехота, она натолкнулась на отлично организованную оборону и готовность сербов сражаться до последнего. Сам Готовина вспоминает, что «противник оказывал ожесточенное сопротивление на всех направлениях, используя хорошо организованные и укрепленные позиции, при поддержке сильного, синхронизированного арт-огня».
7-я моторизованная бригада ВРС успешно держала оборону против 7-й гвардейской бригады ХВ к юго-востоку от города. Жестокий бой разгорелся за гору Лисина (юго-западнее Мрконич Града). Разведывательно-диверсионный отряд 4-й гвардейской бригады ХВ захватил ее, но в отчаянной контратаке сербы вернули свои позиции… И лишь преодолевая ожесточеннейшее сопротивление сербских бойцов, хорватам удалось вновь захватить Лисину. На подступах к Мрконич Граду нашел свою смерть и командир танкового батальона 4-й гвардейской бригады ХВ, Андрия Матияш, по прозвищу «Паук».
К концу дня 9 октября, хорваты продвинулись местами на 5 километров – сербам приходилось отходить, неминуемая потеря Мрконич Града становилась реальностью. Силы были слишком неравны. Подкреплений было ждать неоткуда – мусульмане так же перешли в наступление. 10 октября 4-я гвардейская бригада хорватов прорвала оборону 3-й Сербской бригады к юго-западу от города. Контратака, предпринятая частями 11-й Мрконичской и 3-й Сербской бригадами, при поддержке спецназа МВД, с целью ликвидировать прорыв, не увенчалась успехом. Из-за оголившегося фланга, стойкая 7-я моторизованная бригада была вынуждена начать отход. Хорваты вошли в Мрконич Град. 1-я бригада ХГЗ (Хорватский Гвардейский Збор – хорватская единица т.н. армии «Федерации Боснии и Герцеговины») и 4-я гвардейская бригада ХВ оккупировали Подрасницу и Чадавицу. 7-я гвардейская бригада и 2-я гвардейская бригада ХВО продолжили наступать на Бочац.
11 октября, регулярные части хорватской армии, выполнив отведенную им роль тарана, были выведены с территории Боснии и заменены на всех направлениях подразделениями ХВО. Это, впрочем, уже не играло никакой роли, так как 12 октября вступало в силу перемирие. Сербы отступали, чтобы занять оборону на подступах к Баня-Луке (население активно участвовало в подготовке мощного укрепрайона). Артиллерия ВРС сделала все возможное, чтобы прикрыть отступление измученных сербских бригад от Мрконич Града, замедлив, насколько можно продвижение ХВО. Накануне перемирия хорваты остановились на запланированной линии на юге Маньячи, в 25 километрах к югу от Баня-Луки.
Операция «Южный ход» в корне изменила обстановку на сербско-мусульманском фронте под Ключем и на реке Сана. Получив подкрепления в 10.000 человек, мусульмане вновь воспряли духом, чтобы наступать на Сански Мост и продолжать активно обороняться под Ключем. Генерал Атиф Дудакович перегруппировал свои войска, сместив Оперативную Группу «Центр», пополненную гвардейцами и 501-й бригадой, на левый фланг. В ОГ «Юг» вошли пять бригад из 7-го корпуса.
9 октября мусульманские ОГ «Центр и «Юг» одновременно атаковали сербские позиции. 15-я Бихачская и 17-я Ключская бригады ВРС столкнулись лицом к лицу со своими старыми врагами по плато Грабеж – 502-й и 510-й бригадами АРБиХ (ОГ «Центр»). Сербы не смогли удержать стремительного наступления мусульман и начали откатываться назад, подставив под угрозу окружения бойцов полковника Желяли. 10 октября части 43-й моторизованной бригады и 11-й Дубичской пытались остановить наступление 5-го корпуса на подступах к Сански Мосту, но потерпели поражение… 502-я горная бригада АРБиХ, гвардейская бригада и 5-й батальон военной полиции вошли в пустой, оставленный жителями Сански Мост.
12 октября на всей территории Боснии и Герцеговины вступило в силу перемирие. Однако, командующему 5-м корпусом АРБиХ, заносчивому генералу Атифу Дудаковичу показалось, что вот-вот и его войска «освободят» Баня-Луку. Поэтому он один проигнорировал перемирие и снова отдал приказ о наступлении. Явно преувеличив масштабы поражения сербов, ОГ «Центр» получила внезапный отрезвляющий удар со стороны 43-й моторизованной бригады ВРС, к северо-востоку от Сански Моста. Теперь уже мусульманам пришлось перейти к обороне и еще неделю они отражали сербские контратаки в направлении Сански Моста. 20 октября и эти, последние бои завершились. Закончилась Боснийская война и гражданская война в бывшей СФРЮ. Впереди был Дейтон.

Проблема оценки потерь – прежде всего проблема оценки источников, тем более, что до XIV века почти единственными источниками являются хроники. Только для позднего средневековья становятся доступны более объективные канцелярские отчеты и, изредка, археологические данные (например, сведения о датско-шведском сражении 1361 г. у Висбю были подтверждены обнаружением 1185 скелетов в ходе раскопок 3 из 5 рвов, в которых были захоронены убитые).

Хроники, в свою очередь, невозможно правильно интерпретировать, не понимая психологию того времени.

Европейское средневековье исповедовало две концепции войны. В эпоху "развитого феодализма" (XI-XIII века) они существовали де-факто, в позднем средневековье появились и военные трактаты, прямо и явным образом их излагавшие и исследовавшие (например, работа Филиппа де Мезьера, 1395 г.).

Первой была война "mortelle", "смертельная", война "огня и крови", в которой все "жестокости, убийства, бесчеловечности" были терпимы и даже систематически предписывались. В такой войне было должно использовать против противника все силы и приемы, в сражении надлежало не брать пленных, добивать раненых, догонять и избивать бегущих. Можно было пытать высокопоставленных пленных с целью получения сведений, убивать вражеских гонцов и глашатаев, нарушать соглашения, когда это было выгодно, и т.д. Подобное же поведение допускалось и по отношению к гражданскому населению. Иными словами, главной доблестью провозглашалось максимально возможное истребление "погани". Естественно, это в первую очередь войны против "неверных", язычников и еретиков, но также и войны против нарушителей "установленного Богом" социального порядка. На практике к этому типу приближались и войны против формально христиан, но резко отличных по национально-культурному или социальному признаку.

Второй концепцией была война "guerroyable", т.е. "рыцарственная", "guerre loyale" ("честная война"), ведущаяся между "добрыми воинами", которую подобало вести в соответствии с "droituriere justice d"armes" ("прямым правом оружия") и "discipline de chevalerie", ("рыцарской наукой"). В такой войне рыцари мерялись силой между собой, без помех со стороны "вспомогательного персонала", с соблюдением всех правил и условностей. Целью сражения было не физическое уничтожение противника, а выяснение силы сторон. Пленить или обратить в бегство рыцаря противной стороны считалось более почетным и "благородным", чем убить его.

Добавим от себя, что пленение рыцаря было и экономически намного выгоднее его убийства – можно было получить большой выкуп.

По существу "рыцарственная война" являлась прямым потомком древнегерманской концепции войны как "божьего суда", но гуманизированной и ритуализированной под влиянием христианской церкви и общего роста цивилизованности.

Тут уместным будет некоторое отступление. Как известно, германцы рассматривали сражение как своего рода судебный процесс (judicium belli), выявлявший "правду" и "право" каждой из сторон. Характерна речь, вложенная Григорием Турским в уста некоего франка Гондовальда: "Бог рассудит тогда, когда мы сойдемся на поле битвы, сын я или не сын Хлотаря". С сегодняшней точки зрения подобный способ "установления отцовства" кажется анекдотическим, но для германцев он был вполне рационален. Ведь фактически Гондовальд претендовал не на установление "биологического факта" отцовства (что в то время было просто невозможно), а на материальные и юридические права, вытекающие из этого факта. И сражение должно было установить, обладает ли он необходимыми силами и способностями, чтобы удержать и реализовать эти права.

На более частном уровне этот же подход проявлялся в обычае "судебного поединка", причем здоровый мужчина обязан был защищать себя сам, а женщина или старик могли выставить заместителя. Примечательно, что замена поединка вергельдом воспринималась раннесредневековым общественным мнением не как признак "гуманизации" общества, а как признак "порчи нравов", достойный всяческого осуждения. Действительно, в ходе судебного поединка верх одерживал более сильный и умелый воин, следовательно, более ценный член племени, уже в силу этого в большей степени заслуживающий, с точки зрения общественной пользы, обладать оспариваемым имуществом или правами. "Денежное" же решение спора могло предоставить преимущество менее ценному и нужному племени человеку, пусть и обладающему большим богатством в силу каких-то случайностей или низменности своего характера (склонности к скопидомству, хитрости, торгашества и т.д.), то есть стимулировало не "доблесть", а "порок". Неудивительно, что при таких взглядах судебный поединок в разных формах (включая боевое единоборство) смог сохраниться у германских народов вплоть до конца Средних веков и даже пережить их, превратившись в дуэль.

Наконец, германское происхождение концепции "рыцарской" войны видно и на лингвистическом уровне. В Средние века латинское обозначение войны, bellum, и германское, werra (превратившееся во французское guerre) были не синонимами, а обозначениями двух разных типов войн. Bellum применялось к официальной, "тотальной" межгосударственной войне, объявлявшейся королем. Werra изначально обозначала войну как реализацию "файды", семейной кровной мести, и "божий суд" по обычному праву.

Вернёмся теперь к хроникам, главному источнику сведений о потерях в средневековых битвах. Едва ли нужно доказывать, что в подавляющем большинстве случаев хроника не является объективным "канцелярским" документом, это скорее полухудожественное "панегирико-дидактическое" произведение. Но ведь прославлять и поучать можно исходя из разных, даже противоположных предпосылок: в одном случае этим целям служит подчеркивание беспощадности к "врагам веры и порядка", в другом – "рыцарственности" в отношениях с "благородными" противниками.

В первом случае важно подчеркнуть, что "герой" избивал "неверных" и "злодеев" как только мог, и добился в этом значительных успехов; отсюда появляются десятки тысяч убитых сарацин или простолюдинов в хрониках, посвященных "смертельным" войнам. Рекордсменом по этой части считается описание битвы на реке Саладо в 1341 г. (последняя крупная попытка вторжения африканских мавров в Испанию): 20 убитых рыцарей у христиан и 400000 убитых у мусульман.

Современные исследователи подчеркивают, что хотя и нельзя понимать буквально преувеличенные цифры "20000", "100000", "400000" "крестоносных" хроник (убитых "язычников" вообще редко пересчитывали), они имеют определенную смысловую нагрузку, поскольку передают масштаб и значимость сражения в понимании летописца и, главное, служат психологически точным свидетельством, что речь идет именно о "смертельном" сражении.

Напротив, применительно к "рыцарственной" войне, то есть ритуализованному "божьему суду" внутри рыцарского сословия, большое число убитых "собратьев" победителя никак не может выставить его в выгодном свете, засвидетельствовать его великодушие и "правильность". По понятиям того времени более "рыцарственным" выглядел тот военачальник, который обратил в бегство или захватил в плен противников-дворян, а не устроил их истребление. Тем более что с учетом тактики того времени большие потери противника подразумевают, что выбитые из седла или раненые рыцари вместо пленения добивались идущими сзади кнехтами-простолюдинами – позорное поведение по понятиям того времени. То есть тут хороший летописец должен был стремиться скорее к занижению потерь среди рыцарей, в том числе и вражеских.

К сожалению, историки-"минималисты", справедливо критикуя явно завышенные цифры, не принимали в расчет другую сторону медали – что в иной психологической ситуации "поэты"-летописцы могли быть столь же склонны к преуменьшению потерь (раз уж "объективность" в современном понимании им все равно была чужда). Ведь, если подумать, 3 убитых французских рыцаря из полутора тысяч после трёхчасового ближнего рукопашного боя при Бувине (1214 г.) ничуть не более правдоподобны, чем 100 тысяч убитых мусульман при Лас-Навас-де-Толоса.

В качестве эталона "бескровных битв" XII-XIII веков приводят такие, как при Таншбре (1106 г.), когда с французской стороны был якобы убит всего один рыцарь, при Бремюле (1119 г.), когда из 900 участвовавших в бою рыцарей погибли всего 3 при 140 пленных, или при Линкольне (1217 г.), когда у победителей погиб всего 1 рыцарь (из 400), у побежденных – 2 при 400 пленных (из 611). Характерно высказывание летописца Ордерика Виталиса по поводу битвы при Бремюле: "Я обнаружил, что там были убиты только трое, поскольку они были покрыты железом и взаимно щадили друг друга, как из страха божьего, так и по причине братства по оружию (notitia contubernii); они старались не убивать беглецов, а брать их в плен. Поистине, как христиане, эти рыцари не жаждали крови своих собратьев и радовались честной победе, предоставленной самим Богом...". Можно поверить, что в данных случаях потери были малы. Но являются ли такие сражения наиболее характерными для Средневековья? На самом деле это только одна их категория, значительная, но не преобладающая. В них участвовали рыцари одного и того же сословия, религии и национальности, которым, по большому счету, было не так уж важно, кто станет их верховным сюзереном – один претендент или другой, Капетинг или Плантагенет.

Впрочем, и в сражениях такого типа столь низкие потери возможны лишь в том случае, если противники сознательно щадили друг друга, избегая смертельных ударов и добивания, а в затруднительном положении (будучи ранены или выбиты из седла) легко сдавались в плен, вместо борьбы до конца. Рыцарский метод индивидуального ближнего рукопашного боя вполне допускает "дозировку поражающего действия". Однако этот же метод может быть и исключительно кровавым – если противники намерены действовать не только в полную силу, но и беспощадно друг к другу. Оторваться от агрессивного противника и спастись в ситуации ближнего боя крайне трудно.

Подтверждением последнего являются взаимоистребительные крестоносно-мусульманские сражения на Ближнем Востоке и в Испании – они происходили в то же самое время и с участием тех же рыцарей, что бились при Бремюле и Линкольне, но тут хронисты ведут счет потерь на тысячи, десятки и даже сотни тысяч (например, 4 тыс. крестоносцев и явно преувеличенные 30 тыс. турок при Дорилее в 1097 г., 700 крестоносцев и 7 тыс. сарацин при Арзуфе в 1191 г. и т.д.). Нередко они завершались поголовным истреблением побежденной армии, без различия сословного ранга.

Наконец, многие европейские сражения XII-XIII веков носят как бы промежуточный характер между "рыцарственными" и "смертельными", примыкая то к первому, то ко второму типу. Очевидно, это сражения, к которым примешивалось сильное национальное чувство и в которых активно участвовали пешие ополчения из простолюдинов (обычно горожан). Таких сражений немного, но обычно это наиболее крупные сражения.

К "рыцарственному" типу примыкает битва 1214 г. при Бувине, о которой было упомянуто выше. Известна она по трем источникам – подробной рифмованной хронике Гийома ле Бретона "Филиппида", сходной с ней стихотворной хронике Филиппа Муске, а также анонимной хронике из Бетюна. Примечательно, что все три источника – французские, и их предпочтения видны невооруженным глазом. Особенно это касается наиболее детальных хроник ле Бретона и Муске – похоже, что авторы соревновались в написании хвалебных од своему королю Филиппу-Августу (первый из них и вовсе был личным капелланом Филиппа).

Именно из поэм ле Бретона и Муске мы узнаем, что при Бувине погибло 3 французских и 70 германских рыцарей (при минимум 131 пленном) на 1200-1500 участников с каждой стороны. Дельбрюк и его последователи принимают эти цифры потерь за аксиому. Более поздний Вербрюгген предполагает, что у союзников погибло около 170 рыцарей (поскольку мемориальная надпись в церкви св. Николая в Аррасе говорит о 300 убитых или плененных вражеских рыцарях, 300-131=169). Однако французские потери из 3 убитых рыцарей все они оставляют без обсуждения, хотя тексты тех же самых хроник никак не сочетаются со столь смехотворно низкой цифрой:

1) Двухчасовой рукопашный бой французских и фламандских рыцарей на южном фланге – все ли из этих традиционных соперников были склонны щадить друг друга? Кстати, после Бувина Фландрия покорилась французскому королю, и у его придворных хронистов были все политические основания не задевать новых подданных и подчеркивать "рыцарский" характер произошедшего испытания.

2) Прежде чем герцог Фландрии Фердинанд попал в плен, после жестокого боя были убиты все 100 его сержантов-телохранителей. Неужели эти наверняка неплохие воины позволили перебить себя как овец, не нанеся никаких потерь французам?

3) Сам французский король еле избежал гибели (примечательно, что сбившие его с коня немецкие или фламандские пехотинцы пытались его именно убить, а не взять в плен). Неужели его окружение никак не пострадало при этом?

4) Хроники говорят и о доблестном поведении германского императора Оттона, долго бившегося секирой, и его саксонского окружения. Когда под Оттоном убили коня, он едва избежал плена и был с трудом отбит телохранителями. Сражение уже проигрывалось союзниками и у немцев не было никаких оснований надеяться сохранить пленных, т.е. они должны были бить насмерть, чтобы спастись самим. И в результате всех этих подвигов 1-2 убитых француза?

5) На северном фланге 700 копейщиков-брабансонов, построившись в круг, долго отбивали атаки французских рыцарей. Из этого круга делал вылазки граф Булонский Рено Даммартин со своими вассалами. Граф был опытным воином и ему, как предателю, было нечего терять. Неужели он и его люди смогли убить 1-2 французских рыцарей, в лучшем случае?

6) Наконец, почти вся нагрузка у французов в этом долгом и важном сражении легла на рыцарей, поскольку французская пешая коммунальная милиция почти сразу разбежалась. Эти полторы тысячи французских рыцарей справились и с немецко-фламандскими рыцарями, и с многократно более многочисленной, агрессивной, хотя и плохо организованной немецко-голландской пехотой. Ценой всего лишь 3 погибших?

В общем, утверждениям ле Бретона и Муске можно было бы поверить только в том случае, если бы они подтверждались такими же данными с немецкой и фламандской стороны. Но немецких и фламандских описаний этого крупнейшего сражения того времени не сохранилось – видимо, поэтов-хронистов этих стран оно не воодушевляло. Пока же приходится признать, что хроники ле Бретона и Муске представляют собой тенденциозно-пропагандистский панегирик и цифры потерь в них не заслуживают доверия.

Другой пример такого рода – сражение при Мюре 12 сентября 1213 г., единственное крупное сражение Альбигойских войн. В нем 900 северофранцузских всадников с неизвестным количеством пеших сержантов под командованием Симона де Монфора разбили по частям 2000 арагонских и южнофранцузских ("окситанских") всадников и 40 тыс. пехотинцев (тулузское ополчение и рутьеры). Арагонский король Педро II (активный участник Реконкисты и сражения при Лас-Навас-де-Толоса в 1212 г.), находясь в авангарде, столкнулся с французским авангардом и был убит, после жестокого боя была перебита и вся его maynade, т.е. несколько десятков рыцарей и сержантов ближайшего окружения. Затем французы ударом во фланг опрокинули деморализованных смертью короля арагонских рыцарей, те увлекли в своем бегстве окситанских рыцарей, затем французы расчленили и загнали в Гаронну тулузское пешее ополчение, причем было зарублено или утоплено якобы 15 или 20 тысяч человек (слишком выдающееся достижение для 900 конных воинов).

При этом, если верить "Истории Альбигойского крестового похода" монаха Пьера де Во-де-Серни (он же Петр Сернейский, ярый панегирист Симона де Монфора), у французов были убиты всего 1 рыцарь и несколько сержантов.

Еще можно поверить, что французская конница перерезала тулузское пешее ополчение как стадо баранов. Цифра в 15-20 тысяч погибших явно преувеличена, но с другой стороны, гибель значительной части мужского населения Тулузы в сражении при Мюре является объективным и впоследствии многократно проявлявшимся фактом. Однако в то, что король Педро II и его придворные рыцари позволили так задешево перебить себя, поверить невозможно.

В заключение – немного о еще одном хорошо изученном сражении той же эпохи, при Воррингене (1288 г.). Если верить рифмованной хронике Яна ван Хеелу, победители-брабантцы потеряли в нем всего 40 человек, а проигравшая немецко-голландская коалиция – 1100. Опять же, эти цифры никак не сообразуются с описанным в той же хронике ходом сражения, долгого и упорного, и даже "минималист" Вербрюгген считает цифру брабантских потерь несообразно заниженной. Причина очевидна – ван Хеелу был таким же панегиристом брабантского герцога, как Петр Сернейский – Монфора, а ле Бретон и Муске – Филиппа-Августа. Видимо, для них было хорошим тоном до неправдоподобия занижать потери своих победоносных покровителей.

Для всех вышеприведенных сражений характерны одни и те же особенности: подробные их описания сохранились только со стороны победителей, и всякий раз присутствует огромный разрыв в боевых потерях между победителями и побежденными, никак не сочетающийся с подробным описанием долгой и упорной борьбы. Это тем более странно, что все эти сражения были не менее значимы для побежденных, имевших свою непрерывную летописную традицию. Очевидно, проигравшая сторона, не испытывая никакого поэтического восторга, предпочитала ограничиваться считанными строчками в общих хрониках. Добавим также, что сдержанность летописцев сразу исчезает, когда речь заходит о солдатах-простолюдинах – тут многотысячные цифры являются обычным делом.

Это то, что касается сражений XII-XIII веков. Их печальной особенностью является невозможность, в подавляющем большинстве случаев, проверить цифры описывающих их хроник, сколь бы невероятными они не были.

Картина резко меняется на рубеже XIII-XIV веков, после битв при Фолкерке 1298 г. и Куртре 1302 г. "Малокровные" сражения практически исчезают, какую серию сражений позднего средневековья ни возьми – одни кровавые побоища с гибелью от 20 до 50% активных участников у проигравшей стороны. В самом деле:

А) Столетняя война – "жалкие" 15% убитых у французов в битве при Креси (1346 г.) объясняются только пассивно-оборонительной тактикой англичан и наступившей ночью, позволившей спастись большинству раненых; зато в битвах при Пуатье (1356 г.) и Азенкуре (1415 г.), происходивших днем и закончившихся успешной контратакой англичан, было убито до 40% французских рыцарей; с другой стороны, в конце войны получившие тактическое преимущество французы убили до половины английских воинов в сражениях при Пате (1429 г.), Форминьи (1450 г.) и Кастильоне (1453 г.);

Б) на Иберийском полуострове – в наиболее крупных сражениях при Нахере (1367 г.) и Алжубарроте (1385 г.) английские лучники устроили точно такой же завал из трупов кастильских и французских рыцарей, как при Пуатье и Азенкуре;

В) англо-шотландские войны – больше 5 тысяч убитых шотландцев (вероятно, около 40%) в битве при Фолкерке (1298 г.), убито 55% шотландской кавалерии при Халидон-Хилле (1333 г.), погибло более половины (возможно, 2/3, включая пленных) шотландцев, участвовавших в битве при Невиллс-Кроссе (1346 г.); с другой стороны, минимум 25% английской армии (против примерно 10% у шотландцев) убито в битве при Баннокберне (1314 г.), более 2 тысяч убитых англичан (20-25%) в битве при Оттерберне (1388 г.);

Г) франко-фламандские войны – 40% французских рыцарей и конных сержантов убиты в битве при Куртре (1302 г.), 6 тыс. убитых фламандцев (т.е. 40%, по французским, возможно, завышенным данным) и 1500 убитых французов в битве при Мон-ан-Певеле (1304 г.), более половины фламандской армии истреблено в сражениях при Касселе (1328 г.) и Розебеке (1382 г.);

Д) войны с участием швейцарцев – более половины австрийских рыцарей убито в битвах при Моргартене (1315 г.) и Земпахе (1386 г.), в битве при Сен-Жакоб-ан-Бирс до последнего человека уничтожен бернско-базельский отряд в 1500 чел., погибло и неизвестное число пытавшихся спасти его базельцев, у французских наёмников якобы убито 4 тыс. человек, в битве при Муртене (1476 г.) убито более половины бургундской армии, 12 тыс. чел.;

Е) войны на Севере – при Висбю (1361 г.) убито более 1500 чел., датчане полностью уничтожили защищавший город шведский отряд, при Хеммингштедте (1500 г.) крестьяне Дитмаршена, потеряв 300 убитых, уничтожили 3600 солдат датского короля Иоганна I (30% всей армии);

Ж) сражения Гуситских войн 1419-1434 гг. и войн Тевтонского ордена с поляками и литовцами, включая Грюнвальд (1410 г.) – также известны беспощадным истреблением проигравшей стороны.

Неким островком "рыцарственной" войны (хотя уже в извращенной форме) прежде представлялись только войны кондотьеров в Италии. Мнение о привычке предводителей кондотьеров сговариваться между собой и устраивать почти бескровные имитации сражений, тем самым обманывая нанимателей, основывается преимущественно на произведениях итальянского политика и писателя Никколо Макиавелли (1469-1527 гг.). Его "История Флоренции" (1520 г.), написанная под явным влиянием античных образцов и своей конкретностью выгодно отличающаяся от средневековых хроник, до недавних пор безоговорочно принималась на веру как важнейший источник по позднесредневековой истории Италии. Например, о битве между флорентийско-папскими и миланскими войсками при Ангиари (1440 г.) он пишет: "Никогда еще никакая другая война на чужой территории не бывала для нападающих менее опасной: при столь полном разгроме, при том, что сражение продолжалось четыре часа, погиб всего один человек, и даже не от раны или какого-либо мастерского удара, а от того, что свалился с коня и испустил дух под ногами сражающихся". А вот о сражении между флорентийцами и венецианцами при Молинелла (1467 г.): "Однако ни один человек в этой битве не пал – ранены были лишь несколько лошадей и, кроме того, и с той, и с другой стороны взято было несколько пленных". Однако, когда в последние десятилетия были тщательно изучены архивы итальянских городов, оказалось, что в действительности в первом сражении погибло 900 человек, во втором – 600. Может быть, это не столь много для армий тысяч по 5 человек, но контраст с утверждениями Макиавелли разителен.

Таким образом, стало очевидным, что "История Флоренции" вопреки внешнему впечатлению – не точный отчет о событиях того времени, а скорее тенденциозный политический памфлет, в котором автор, отстаивая определенные идеи (необходимость замены наёмников-кондотьеров на регулярные национальные армии), весьма вольно обращается с фактами.

Случай с "Историей Флоренции" показателен в том плане, что даже самые убедительные и правдоподобные, на первый взгляд, средневековые описания могут быть очень далеки от подлинного положения дел. "Историю Флоренции" современным исследователям удалось "вывести на чистую воду", для хроник XII века это, увы, невозможно.

Тем не менее, определенные закономерности могут быть обнаружены. О двух типах войн уже было сказано в начале статьи. Еще более существенно, что степень "кровавости" средневековых войн неотделима от общего социального и культурного развития средневекового общества. Для раннего периода (по XI век) характерны "феодальная анархия", неустойчивость социальных институтов и морали. Нравы в это время были варварские, сражения хоть и невелики по масштабам, но кровавы. Затем наступил "золотой век" рыцарства, когда его иерархия и мораль уже сформировались и еще не были слишком испорчены товарно-денежными отношениями. В это время главенствующая военно-политическая роль рыцарей никем не ставилась под сомнение, что позволяло им разыгрывать власть и имущество по своим собственным, щадящим правилам. К этому не столь уж долгому периоду (XII-XIII века) относится большинство западноевропейских "сражений-турниров". Однако на периферии католического мира и в это время действовали прежние правила – с иноверцами и еретиками шла борьба не на жизнь, а на смерть.

Впрочем, и "золотой век", если присмотреться, был внутренне неоднороден. Наиболее "феодальным" было XII столетие, время наивысшей религиозности и власти папства в Европе. Эта ведущая роль церкви оказывала глубокое влияние и на воинскую мораль, постепенно модифицируя изначальный германо-языческий менталитет рыцарства. Именно в XII веке наиболее малокровны внутриевропейские (то есть межрыцарские) войны и наиболее кровава внешняя "крестоносная" агрессия. В XIII веке церковь начинает оттесняться на второй план королевской властью, а религиозность – "государственными интересами", "братство во Христе" начинает вновь уступать дорогу национализму. Мало-помалу внутриевропейские войны ожесточаются, чему способствует широкое использование королями простолюдинов-горожан. Настоящий перелом наступает около 1300 г., когда "рыцарственная война" и внутри Европы окончательно сдает позиции "войне смертельной". Кровавость сражений XIV-XV веков можно объяснить несколькими факторами:

1) Формы боевых действий все усложняются, на смену одному основному виду войск и способу боевых действий (лобовому столкновению рыцарской конницы в открытом поле) приходят несколько родов войск и множество тактических приемов с резко различающимися наборами достоинств и недостатков. Использование их в разных, еще не вполне изученных условиях может привести как к полной победе, так и к катастрофическому поражению. Наглядный пример – английские лучники: в одних сражениях они почти без потерь истребляли французскую тяжелую конницу, в других та же конница почти без потерь истребляла их.

2) Это же усложнение форм боевых действий приводит к регулярному участию в сражениях наемных формирований пехотинцев-простолюдинов, своей неуправляемостью резко отличных от прежних кнехтов – рыцарских слуг. Вместе с ними на поля регулярных сражений возвращается и межсословная ненависть.

3) Новые технические средства и тактические приемы, такие, как массированная стрельба лучников по площадям, оказываются принципиально несовместимы с "сознательно-щадящим" способом ведения боевых действий.

4) Завоевательный "государственный интерес" и специфика все более регулярных и дисциплинированных армий оказываются несовместимы с интернациональным рыцарским "братством по оружию". Наглядный пример – приказ Эдуарда III во время битвы при Креси 1346 г. не брать пленных до конца сражения.

5) Разлагается и мораль самого рыцарства, больше не имеющего единоличного контроля над ходом сражений. "Христианское великодушие" и "рыцарская солидарность" все более уступают рациональному интересу – если в данных конкретных условиях нет возможности получить лично для себя выкуп от плененного "благородного" противника, оказывается естественным его убить.

Впрочем, и "малокровные" сражения XII века были небезобидны для проигравших – в разорительном выкупе нет ничего хорошего. Напомним, что при Бремюле (1119 г.) треть рыцарей побежденной стороны оказалась в плену, а при Линкольне (1217 г.) – даже две трети.

Иными словами, на протяжении всех Средних Веков генеральное сражение в открытом поле было исключительно рискованным, грозящим непоправимыми потерями делом.

Отсюда отличительная особенность средневекового военного дела в рассматриваемый период (с 1100 по 1500 г.) – упор на оборону/осаду крепостей и "малую войну" (засады и набеги) при уклонении от больших сражений в открытом поле. Причем генеральные сражения чаще всего были связаны с деблокирующими действиями, то есть носили вынужденный характер. Характерный пример – Альбигойские войны (1209-1255 гг.): за 46 лет в десятках осад и тысячах мелких стычек погибли многие десятки тысяч воинов с каждой стороны, причем рыцари умерщвлялись в той же мере, как и сержанты-простолюдины, но крупное сражение было всего одно – при Мюре в 1213 г. Таким образом, средневековый рыцарь мог иметь огромный, регулярно пополняемый боевой опыт, и в то же время за всю жизнь участвовать всего в 1-2 больших сражениях.

Публикация:
XLegio © 2002