Герой космоса

(по материалам издательства ВПА)

ЖОЛОБОВ ВИТАЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ ро­дился 18 июня 1937 г. в селе Збурьевка Голопристанского района Херсонской области. Рус­ский. Член КПСС с 1966 г. Окончил Азербайд­жанский индустриальный институт. С 1959 г. в Советской Армии. В 1963 г. зачислен в отряд космонавтов. Заочно окончил Военно-политиче­скую академию имени В. И. Ленина в 1974 г. Летчик-космонавт полковник Жолобов успешно осуществил 6.07.76-24.08.76 полет на орбиталь­ной научной станции «Салют-5» и транспортном корабле «Союз-21». После полета командир группы слушателей-космонавтов, инструктор- космонавт Центра подготовки космонавтов име­ни Ю. Гагарина. С 1981 г. - в запасе. Живет в Киеве. Герой Советского Союза. Награжден ор­деном Ленина, медалями.

В рыбацком селе Збурьевка, раскинувшемся на берегу лимана километрах в тридцати от Херсона, почти все жили морским промыслом. В роду Жолобовых многие тоже были моряками. Деда Гаврилу, капитана парусника, за веселый нрав и неунывающий характер любила вся деревня. Навер­ное, Виталию от деда достались веселый характер и умение быстро сходиться с людьми. Отец Виталия Михайловича плавал уже на теплоходах. В Херсоне окончил морской техникум, получил направление на Каспий. Здесь и прора­ботал всю жизнь капитаном Каспийского пароходства, во­дил танкеры.

Вырос Виталий в Баку. Настоящим праздником для не­го было, когда отец брал его с собой в море. Случалось да­же, попадал в жестокий шторм. Наверное, в эти годы и за­родилась любовь к дальним странствиям.

После школы собрался поступать в военно-морское учи­лище. Отец отговаривал, но Виталий все-таки пошел в воен­комат проситься. Могучий капитан 2 ранга поднялся из-за стола, оглядел щуплого энтузиаста и придумал какой-то убедительный довод, чтобы не обижать парнишку. Так вот и «не вышел фигурой» в военные моряки.

Решил Виталий поступать на геологоразведочный фа­культет Азербайджанского индустриального института. Ду­мал: тоже все-таки бродячая жизнь, романтическая профес­сия. На третьем курсе появилась новая специальность - «автоматика и телемеханика». Всю их группу перевели на это отделение. Здесь и началась дорога, которая привела его в конце концов в космос.

Бродячей жизни не получилось. Сразу после института призвали его в армию. Служил инженером-испытателем в авиационных частях: специалисты по телемеханике нужны были не только в геологии.

12 апреля 1961 года кто-то из друзей позвонил на поле­вую площадку: «Жолобов, слышишь? Человек в космосе! Наш, советский!» У него даже мороз тогда по коже пошел. И где-то в уголке души робко шевельнулась шальная мысль: «А может и мне попробовать?» И тут же разочаро­ванно подумал: «Говорили ведь, только летчиков берут».

После полета Юрия Гагарина и Германа Титова в печа­ти появились описания корабля «Восток». На стол Виталия Жолобова стопкой легли книги о космосе. В дальнейшем выяснилось, что в отряд космонавтов брали не только лет­чиков, но и инженеров. Жолобов был в части среди первых, подавших рапорт. Верил в свою звезду. И не ошибся. Ме­дики дали «добро».

Отряд подготовки космонавтов закрутил, как центрифуга. Тренировки принимал всерьез, работал всегда в полную силу. На первых порах приходилось туго. Слишком многое пришлось преодолевать впервые. Новая техника, новые системы, полеты.

После тренировочных полетов понял: летчики не зря свой шоколад едят. Быстро соображать надо, а обстановка меняется еще быстрее - на приборной доске надо уметь одним взглядом все оценить. У инженеров на испытаниях приборов тоже сложно было. Но там есть возможность проанализировать, а здесь самолет несется, ревет.

Первый прыжок с парашютом запомнился на всю жизнь. Инструктор сказал: «Сами не прыгнете, вытолкну». Потом все ребята сознались, что эта угроза оказалась самой дей­ственной. Жолобов быстрее всех в группе научился хорошо прыгать. Уже на третьем или четвертом прыжке, когда ле­тел спиной к земле и кружился, как сухой лист, вспомнил, как инструктор говорил: «Центр тяжести должен быть в пупке, прогнись». Он вытянулся и сразу почувствовал, что летит нормально - лицом вниз. Потом уже ходил сам. про­ситься на дополнительные прыжки.

В 1974 году Виталий Жолобов был дублером Юрия Ар­тюхина, участника экспедиции на корабле «Салют-3». Уже тогда он зарекомендовал себя как трудолюбивый, увлечен­ный инженер. Летом этого же года без отрыва от работы в Центре подготовки космонавтов заочно окончил Военно-по­литическую академию имени В. И. Ленина.

Все у него шло хорошо. И не думал, что подготовка к полету протянется четырнадцать лет. Наверное» самое труд­ное в профессии космонавта - ожидание. Но вот и его звездный день наступил. Лететь им вместе с Борисом Волы- новым.

6 июля 1976 года. Космодром Байконур. Проведена последняя проверка работы всех систем космического;ко­рабля «Союз-21».

«Экипаж к полету готов», - четко докладывает коман­дир корабля полковник Б. В. Волынов! Видно, что. и он, и его товарищ подполковник В. М. Жолобов сильно.волнуют­ся в ожидании заветного, самого главного в их жизни ре­шения.

Вот уже вспыхивает под стартовым «столом» щетка пла­менных струй, ракета отталкивает ставшие ей ненужными опорные устройства и, набирая скорость, поднимается в под­небесье.

После стыковки космического транспортного корабля «Союз-21» и научной орбитальной станции «Салют-5» Борис Волыпов и Виталий Жолобов длительное время проводили сложнейшие испытания на борту станции.

После завершения операции по полной расконсервации станции был проведен эксперимент с ручным спектрогра­фом - прибором, позволяющим спектрографировать такие разные по своей яркости объекты, как участок поверхности Солнца и водная гладь Земли. Таким образом была по­лучена ценнейшая для народного хозяйства информация.

В. Жолобов провел съемку различных типов природных образований, встретившихся космонавтам по трассе полета. Он произвел съемку Солнца сквозь земную атмосферу на различных его высотах относительно горизонта. Подобные съемки очень важны для исследования состояния атмо­сферы.

Видное место в программе полета «Салют-5» занимали биологические эксперименты. Один из них - с аквариум­ными рыбками. Известно, что рыбы определяют свое поло­жение в пространстве главным образом при помощи вестибулярного аппарата и плавательного пузыря. В невесомости оба эти анализатора бесполезны. Каким же образом будут ориентироваться рыбы в космосе?

Космонавты постоянно проводили киносъемку поведения рыб, их движений. Определили, какую реакцию у рыб вызы­вает появление светового ориентира - луча фонарика.

На орбитальной станции «Салют-5» проведено зна­чительное количество экспериментов по технологии. В специальном чемоданчике были размещены приборы под общим названием «Физика». Были оборудованы пульт для выполнения всех технологических экспериментов, спасатель­ные контейнеры для возвращения па Землю полученных в космосе образцов.

Целью одного из экспериментов ставилось исследование процессов плавления и затвердевания металла в невесомо­сти. Проводился он следующим образом: В. Жолобов вклю­чал в работу прибор «Сфера». Заготовка из легкоплавко­го сплава размером с кончик карандаша из «магазина» за­сыпалась в керамическую трубку. Здесь она нагревалась, плавилась, а затем выталкивалась в лавсановый мешок. Ско­рость выталкивания и размеры мешка таковы, что к мо­менту соприкасания со стенкой мешка образовавшийся ша­рик успевает затвердеть.

Другой технологический эксперимент - «Поток» пред­усматривал в данном полете изучение поведения жидкости в невесомости. В прозрачном ящике соседствуют две шаро­видные емкости, которые соединены между собой капилляр­ными каналами. В первую емкость налита подкрашенная жидкость. Предполагается, что капиллярный канал станет всасывать жидкость и, словно насос, перегонять ее во вто­рую емкость. Рассчитано время, за которое произойдет про­текание. Если все будет так, как подсказывает теория, зна­чит в космическом пространстве возможно широко приме­нять капиллярные наносы, не имеющие вращающихся ча­стей, не требующие каких-либо затрат электроэнергии.

В одном из многочисленных интервью после полета Во­льтов сказал, что каждый из проведенных в ходе полета экспериментов и исследований является новой крупицей в копилке знаний человечества о космосе.

Во время одного из телевизионных сеансов полковник Б. Волынов и подполковник В. Жолобов предоставили нам возможность вдоволь полюбоваться панорамой нашей стра­ны, открывающейся с борта орбитальной научной станции. Мы увидели характерные очертания Крымского полуостро­ва, словно собирающегося отплыть в Черное море, квадраты полей Украины, изгибы могучей Волги, горные массивы Урала, глубоководный Байкал, паутину железных и шоссей­ных дорог, города, поселки.

Космические «пейзажи» - не только красивое зрелище. Это - предмет исследований. В настоящее время уже раз­работаны методики, которые позволяют с помощью автома­тизированных технических систем, электронно-вычислитель­ных машин быстро превращать космические снимки в кар­ты, интересующие специалистов. Таким образом, полет Бо­риса Волынова и Виталия Жолобова, как и многие другие полеты советских космонавтов, оказал огромную помощь специалистам картографии, что позволит со временем в корне изменить методы составления карт.

Солнце - самая важная для человечества звезда. От нее зависит вся жизнь на нашей планете. И тем не менее земная наука, несмотря на многовековые наблюдения, по­ка не может похвастать, что хорошо изучила «нрав» нашего светила: до сих пор многое в поведении Солнца остается загадкой для ученых. Только космонавтика может снять покров таинственности с некоторых солнечных явлений.

На борту станции «Салют-5» Борис Волынов и Виталий Жолобов исследовали за пределами атмосферы инфракрас­ное излучение Солнца, которое до поверхности нашей пла­неты добирается в сильно «урезанном» и искаженном виде.

Во время эксперимента, когда Солнце для станции на­ходилось в зените, бортинженер Виталий Жолобов, наблюдая за Солнцем в визирное устройство, управлял телескопом так, чтобы он осматривал не только светило, но и захваты­вал околосолнечное пространство. Визуальная картина, наблюдаемая космонавтом во время эксперимента, фикси­ровалась на кинопленку. Это дало возможность ученым Фи­зического института Академии наук СССР, которые задума­ли этот эксперимент, «привязать» принимаемое инфракрас­ное излучение к той области светила, где оно рождается. По мере сканирования телескоп принимал инфракрасное излучение, приходящее от чисто космического пространства, потом от верхних разряженных слоев солнечной атмосферы, что помогло в изучении переходной области от солнечной по­верхности к разряженной короне.

Кроме того, проведенные в космосе экипажем научной орбитальной станции «Салют-5» исследования инфракрасно­го излучения Солнца имели большое значение для про­яснения проблемы солнечно-земпых связей.

Проведенные космонавтами многочисленные научно-тех­нические, технологические и медико-биологические экспери­менты и исследования позволяют более глубоко понять, ка­ким уровнем профессиональных знаний должен обладать экипаж космического корабля для проведения эффективной работы. И, видимо, не случайно срок подготовки бортинже­нера Жолобова был столь продолжительным.

Семь недель пробыли в космосе полковник Б. Волынов и подполковник В. Жолобов, настала пора расставаться с на­учной станцией «Салют-5». Транспортный корабль «Союз 21», доставивший космонавтов на работу в орбитальную лабораторию, теперь, после завершения трудовой вахты, должен был вернуть их на Землю.

Когда разжались захваты, стягивающие станцию и транспортный корабль, включились маленькие двигатели отвода и после легкой встряски «Союз-21» начал медленно отходить от «космического причала». В визирное устройст­во и на телеэкране было видно, как постепенно уменьшается в размерах и прощально сверкает на солнце крыльями сол­нечных батарей их красавица станция.

Затем события начали разворачиваться со стремительной скоростью. При подготовке к спуску космонавтам пришлось много поработать, проверить все системы, прежде чем вы­дать команду на приземление.

…Где-то в небе над Африкой включилась тормозная си­стема, и корабль устремился к земле, туда, где уже ждали многочисленные авиационные и сухопутные отряды службы поиска.

Все дни полета Земля помогала своим посланцам, не­отступно следила за их самочувствием, состоянием всех систем станций, транспортного корабля. В различных ре­жимах работы станции командно-измерительные приборы провели свыше шести тысяч сеансов связи. Из космоса бы­ло принято и обработано более десяти миллиардов значе^- ний измерительных параметров. И вот теперь - последний аккорд.

Первыми засекают огненный след приземлившегося ап­парата радиолокационные станции, за ними экипажи само­летов, барражировавших на заданных высотах в районе посадки, последними услышали космонавтов наземные стан­ции.

Я - «Байкал», - передает командир корабля пол­ковник Б. Волынов. - Все нормально. Парашютная система сработала хорошо.

Скандалы советской эпохи Раззаков Федор

Прерванный полет (Борис Волынов / Виталий Жолобов)

Прерванный полет

(Борис Волынов / Виталий Жолобов)

В начале июля в очередной полет отправились два советских космонавта: Борис Волынов и Виталий Жолобов. Однако этому полету суждено будет стать одним из самых скандальных за всю историю, поскольку космонавты не смогут найти взаимопонимания друг с другом и их полет будет прерван раньше срока (им предстояло пробыть на орбите еще две недели).

Между тем еще до запуска нашлись скептики из числа работников Центра управлением полетами, которые предрекли полету печальную участь. Правда, этим скептикам никто не поверил, поскольку их выводы базировались на… суеверии. По их мнению, полет ждала неудача из-за того, что один из космонавтов – Жолобов – впервые летит в космос с усами. Ерунда вроде бы, однако…

Космонавты вернулись 24 августа 1976 года в 21.33 по московскому времени. В газетах, естественно, не было ни слова про то, что полет прекратился раньше срока, поэтому о случившемся знал только узкий круг избранных лиц. Один из них – А. Елисеев – так описывает закулисье тех событий:

«Недели за две до запланированного окончания полета мы получаем экстренный вызов в Центр управления для досрочного возвращения экипажа. Волынов как командир корабля потребовал немедленного спуска в связи с тем, что у Жолобова резко ухудшилось состояние здоровья. По его словам, Жолобов был бледен, слаб, выглядел как тяжело больной человек, и состояние его быстро ухудшалось. Жолобов подтверждал свое плохое самочувствие и необходимость срочной посадки. Тревожное сообщение с борта выбило всех из колеи. Медицинские параметры обоих космонавтов находились в норме, и у врачей не было формальных оснований для беспокойства. С Борисом Волыновым решил доверительно переговорить Герман Титов – второй космонавт планеты. Германа все, безусловно, уважали, и мы надеялись, что ему удастся узнать какие-то детали. Но зря. Борис лишь добавил, что у него тоже сильно болит голова, и повторил, что состояние Жолобова совсем плохое. Полет был прекращен.

К удивлению группы встречающих, оба космонавта сразу после посадки выглядели вполне здоровыми. После возвращения в Москву специалисты попросили их объяснить, что же произошло. Оба сказали, что в станции появился сильный запах азотной кислоты и находиться там стало невозможно. Очень странное заявление. Азотная кислота на станции действительно была – она использовалась в качестве окислителя в двигательной установке, но попасть в жилой отсек не могла. Баки с топливом находились в вакууме, снаружи герметического корпуса станции. Поскольку оба космонавта настаивали на наличии запаха кислоты, следующая экспедиция полетела на станцию с противогазами и большим набором реагентов, позволяющих провести объективный анализ химического состава атмосферы жилого отсека. При анализе отклонений от нормы обнаружено не было. Космонавты, проведшие этот анализ, после снятия противогазов посторонних запахов не почувствовали. Спрашивается, что же случилось в предыдущем полете? Никакая гипотеза, кроме психологического расстройства, объяснения происшедшему не давала…»

Марина Влади ВЛАДИМИР, или Прерванный полет Маме, Тане, Бернару, Жан-Марку, Минде, Игорьку, Андрею и Симоне… У Володи было много друзей. Одни встречались с ним каждый день, другим лишь удавалось иногда попасть на его концерты, третьи только слушали магнитофонные записи. Но